История из жизни:129681

Содержание

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

Резерв

←#129681→

Как я однажды совершил героический поступок.Договорились с приятелем встретиться. Сижу, жду, есть там у нас одноместо. На соседней лавочке мамаша с коляской. Мамаша причем такая – изкатегории оторви и брось. Одной рукой коляску качает, другой - то пивососёт, то по мобильнику треплется. Ребёнок в коляске надрывается, а ейхоть бы хрен. А меня ещё главное в сортир как назло приспичило, - силнету. Еле терплю. И отлить поблизости негде. Такая беда.Гляжу на эту мамашу и зверею «И чё - думаю - припёрлась сюда, дурища?Места другого нет?» А там действительно, место такое... Ну, не дляпрогулок. Стройка, проезжая часть в двух шагах, машины туда-сюда.Ребёнок орёт не переставая. Ну хоть бы на минутку заткнулся, уснул уже.Мамаша эта сучка с пивом и мобильником. И так это всё меня постепеннодостало, просто караул. Только собрался Сане звонить, местопереназначить - мамаша эта прётся с сигаретой. «Мужчина, огонька ненайдётся?» Лезу в карман, и тут краем глаза замечаю какое-то странноедвижение у неё за спиной. Смотрю – блядь! А коляска с ребенком неспешнотак катится по газону. Катится, переваливается через бордюр, и прямо подколёса оранжевому самосвалу слева. Это последнее, что хорошо помню. Апотом - как-то мутно всё.Я человек не то что бы не героический, а честно-то уж сказать и даже нешибко смелый. В тыл врага меня можно заманить только очень большойбанкой тушенки. А тут видно какая-то фигня в организме происходитнезависимо от нас в такие моменты, сознание выключается, и включаютсякакие-то совсем другие инстинкты. Меня, короче, с лавки подбросило, ямамашу походу снёс, и под этот МАЗ. Там расстояние - доплюнуть можно.Тормоза визжат, а фиг ли? Самосвал не легковушка, колом не встанет.Коляску-то я вытолкнул, хотел сам отпрыгнуть, и точно под правое колесоэтому МАЗу – еблысь! Как говаривал Александр Матросов, падая наамбразуру дота - «Ебучий гололёд!» Последнее, что помню –медленно-медленно наплывает откуда-то сверху чёрно-оранжевое.В себя пришел, – стою посреди дороги, народ вокруг, все галдят, водилабегает глаза руками придерживает, у мамаши припадок, аварийки мигают,менты, и скорая зачем-то. А я стою посередь дороги и смеюсь. Саня заплечо трясет, тётка в белом халате говорит «Это шок. Истерика. Пройдёт»Какая нафиг истерика? Я смотрю в коляску, а этот спиногрыз, которыйбитый час пилил мне нервы не переставая, лежит и топит на массу! Всевокруг, сука, стоят на ушах! А этот бубен спит как ни в чём не бывало,только причмокивает!Меж тем люди вокруг уже смотрят на меня заинтересованно, что-тообъясняют друг другу, доносится «Да вы что? Вот этот парень, да? Прямоиз под колёс? Какой молодец!» Я, уже практически войдя в образ героя,вдруг замечаю, что в моём организме что-то не так. Прислушиваюсь ипонимаю, что писать мне, как ни странно, уже совсем не хочется. А ведьхотелось – о-го-го как! Зато джинсы – хоть выжимай. И под колесом МАЗа –небольшая такая, но малообъяснимая лужа. Тогда я хватаю Саню за руку, итащу к машине, приговаривая «Саня, химчистка салона за мой счёт. Толькодавай отсюда быстрее, пока не началось!» И мы свинтили.Ну вот, собственно, и всё. Вот так я однажды совершил героическийпоступок, но искупаться в лучах славы так и не смог, потому что впроцессе героического поступка натурально обоссался. Извините.

[[Текст истории из жизни::Как я однажды совершил героический поступок.Договорились с приятелем встретиться. Сижу, жду, есть там у нас одноместо. На соседней лавочке мамаша с коляской. Мамаша причем такая – изкатегории оторви и брось. Одной рукой коляску качает, другой - то пивососёт, то по мобильнику треплется. Ребёнок в коляске надрывается, а ейхоть бы хрен. А меня ещё главное в сортир как назло приспичило, - силнету. Еле терплю. И отлить поблизости негде. Такая беда.Гляжу на эту мамашу и зверею «И чё - думаю - припёрлась сюда, дурища?Места другого нет?» А там действительно, место такое... Ну, не дляпрогулок. Стройка, проезжая часть в двух шагах, машины туда-сюда.Ребёнок орёт не переставая. Ну хоть бы на минутку заткнулся, уснул уже.Мамаша эта сучка с пивом и мобильником. И так это всё меня постепеннодостало, просто караул. Только собрался Сане звонить, местопереназначить - мамаша эта прётся с сигаретой. «Мужчина, огонька ненайдётся?» Лезу в карман, и тут краем глаза замечаю какое-то странноедвижение у неё за спиной. Смотрю – блядь! А коляска с ребенком неспешнотак катится по газону. Катится, переваливается через бордюр, и прямо подколёса оранжевому самосвалу слева. Это последнее, что хорошо помню. Апотом - как-то мутно всё.Я человек не то что бы не героический, а честно-то уж сказать и даже нешибко смелый. В тыл врага меня можно заманить только очень большойбанкой тушенки. А тут видно какая-то фигня в организме происходитнезависимо от нас в такие моменты, сознание выключается, и включаютсякакие-то совсем другие инстинкты. Меня, короче, с лавки подбросило, ямамашу походу снёс, и под этот МАЗ. Там расстояние - доплюнуть можно.Тормоза визжат, а фиг ли? Самосвал не легковушка, колом не встанет.Коляску-то я вытолкнул, хотел сам отпрыгнуть, и точно под правое колесоэтому МАЗу – еблысь! Как говаривал Александр Матросов, падая наамбразуру дота - «Ебучий гололёд!» Последнее, что помню –медленно-медленно наплывает откуда-то сверху чёрно-оранжевое.В себя пришел, – стою посреди дороги, народ вокруг, все галдят, водилабегает глаза руками придерживает, у мамаши припадок, аварийки мигают,менты, и скорая зачем-то. А я стою посередь дороги и смеюсь. Саня заплечо трясет, тётка в белом халате говорит «Это шок. Истерика. Пройдёт»Какая нафиг истерика? Я смотрю в коляску, а этот спиногрыз, которыйбитый час пилил мне нервы не переставая, лежит и топит на массу! Всевокруг, сука, стоят на ушах! А этот бубен спит как ни в чём не бывало,только причмокивает!Меж тем люди вокруг уже смотрят на меня заинтересованно, что-тообъясняют друг другу, доносится «Да вы что? Вот этот парень, да? Прямоиз под колёс? Какой молодец!» Я, уже практически войдя в образ героя,вдруг замечаю, что в моём организме что-то не так. Прислушиваюсь ипонимаю, что писать мне, как ни странно, уже совсем не хочется. А ведьхотелось – о-го-го как! Зато джинсы – хоть выжимай. И под колесом МАЗа –небольшая такая, но малообъяснимая лужа. Тогда я хватаю Саню за руку, итащу к машине, приговаривая «Саня, химчистка салона за мой счёт. Толькодавай отсюда быстрее, пока не началось!» И мы свинтили.Ну вот, собственно, и всё. Вот так я однажды совершил героическийпоступок, но искупаться в лучах славы так и не смог, потому что впроцессе героического поступка натурально обоссался. Извините.]]