История из жизни:121301
Со своей будущей женой Валерка познакомился... в постели. Однажды онпроснулся в неизвестной обстановке и обнаружил рядом с собой совершеннонезнакомую женщину. Она мирно посапывала под тонкой простынкой, сквозькоторую проступали пышные формы тициановских моделей, которые его всегдатак волновали.Перед его мутным взором предстала крашеная блондинка не первоймолодости, с круглым привлекательным лицом, вовсе не похожая наслучайную потаскушку. Валерку нисколько не смутило само пробуждение вчужой квартире, явление хорошо знакомое завзятым поклонникам Бахуса,когда тяжелая попойка бесследно стирает из отравленного мозгапроисходившие накануне события. Он стал привычно напрягать непослушнуюпамять в надежде выудить из нее хотя бы крохи из, по-всей видимости,богатых событий вчерашнего вечера. Но мысли путались, из похмельнойсумятицы всплывал какой-то хаос. Последним был чудом зацепившийся взатуманенном портвейном мозгу эпизод, как он выпивал в каком-тонеопрятном кафе, рядом располагалась веселая компания, и он оказался заих столом. Дальше никакой информации не сохранилось.По вискам стучало кузнечным молотом, мелко тряслись руки, и нестерпимохотелось отлить. В щедро проспиртованных извилинах беспорядочносуетились мыслишки. Валера еще раз окинул взглядом спящую Мадонну, и духперехватило от увиденного великолепия, отчего он даже про себяприхвастнул: "В полной невменяемости ухитрился закадрить такую ядренуюкралю!". Лежал он возле стены, украшенной пестрым ковром и, чтобывыбраться в клозет, необходимо было преодолеть аппетитную возвышенность."Тут без альпинистской сноровки, да еще с похмелья, не перемахнуть, – стоской подумал он, – щас проснется, психанет, даст пенделя и выставит,как нашкодившего щенка".Валера напрягся, стараясь осторожно перебраться через выдающуюсяпреграду, но отравленный вестибулярный аппарат дал сбой, и он загремел,сперва на прекрасную незнакомку, а с нее брякнулся на пол.Плотно сомкнув веки, он ожидал чего угодно, только не того, что услышал:"Лерочка, ты не ушибся?". Открыв глаза, и наведя их на резкость, онувидел перед собой симпатичную толстушку с заспанными и лучисто-шальнымиглазами. Она с немым обожанием смотрела на беспомощно лежащего на полунесчастного Валерку. А над ее головой он увидел классического амурчика –этакого пухленького младенца, который заговорщицки подмигнул обалдевшемугостю, достал свой легендарный лук и выпустил стрелу в Валеркинолюбвеобильное сердце. Его болезненное, словно пергаментное лицо, озарилата счастливая улыбка, которая прежде следовала только за утреннейпохмельной кружкой холодного пива.Бурный и упоительный роман благополучно завершился маршем Мендельсона,пиликавшим хмурым баянистом в том самом кафе, где, как оказалось,состоялось их знакомство и где новобрачная трудилась буфетчицей. Звали"молодую", в отличие от предыдущих пассий, будничным именем Зоя.Семейная жизнь Валерки на отношение к алкоголю существенного влияния неоказала. Он искренне считал, что выпивка служит смягчающимобстоятельством между гнусной реальностью и сладкой мечтой. От частыхзапоев он вскоре усох и превратился в сморщенного неврастеника, отчего вкругу своих собутыльников приобрел обидное прозвище Сухой.Новоявленный супруг обосновался на ПМЖ в Зойкиной однокомнатнойхрущевке, где запахло вкусной и размеренной жизнью. Отравляло идиллиюналичие у жены шестилетнего сынишки, портрет которого он принял заамурчика. А лук со стрелой, по-видимому, почудились с похмелья.Шкет был избалован до омерзения, он целыми днями бесился со своеюмаленькой пучеглазой сучкой, злобной и визгливой тварью, неистоворевновавшей нового жильца к своим любимым хозяевам. Но, всем наудивление, молодожены между собою славно заладили, хотя добрые отношенияпериодически смывались мощным Валеркиным алкогольным цунами. Каквыяснилось гораздо позже от самой Зойки, он, вопреки своему сморчковомумасштабу, обладал неутомимой мужской состоятельностью, Зойканепостижимой женской интуицией с первого же взгляда это прочувствовала,и на этом сладострастном фундаменте состоялась их пылкая любовь.Зойкин мальчишка давно уже вырос из аистно-капустных баек, прослушав вполном объеме курс дворовых лекций об отношении полов, и поэтому"молодые" зачастую были вынуждены, прихватив покрывало и бутылочкупортвешка, отправляться в соседнюю рощу, где сполна предавалисьупоительным любовным утехам. А после, обессилевшего от неистовств ивина, полуживого супруга Зойка почти на руках транспортировала домой,как утомленного долгой прогулкой ребенка. Бессменным спутником активновыпивающего мужика является хроническое безденежье. Они неразлучны ивсегда рядом, как водка и цирроз.Впервые "молодые" крупно поссорились, когда легкомысленный муженек,пребывая в эпицентре запоя, покусился на святая-святых, Зойкин загашник– отложенную заначку на долгожданное пальто с норковым воротником.Валерка с купеческим размахом спустил эти деньги в престижном ресторане.Когда миновала неделя непримиримого молчания, Зойка проснулась срединочи от нежного прикосновения, супруг осторожно водил ноготками по еешее, плечам и спине. Ее сердце тяжело забилось, она обняла своеголегкомысленного Буратино, и они слились в страстном поцелуе.Все свершилось в полном соответствии с рекомендациями популярной брошюры"Брак и гармония". После завершения сладострастного безумия Валерка,тяжело дыша, лежал на спине, а умиротворенная Зойка, впервые послеразмолвки примирительно заговорила: "Лерка, ты не будешь возражать, еслиденьги на пальто я займу у мамы?". Валерка сердито засопел и холоднопроизнес: "Между прочим, мы с тобой не разговариваем!". Зойка обалдела:"Как же? а ЭТО?..". "Не путай, ЭТО - разные вещи!!!" – буркнул он,отвернулся к стене и захрапел.Вскоре алкоголь сделал свое губительное дело, и Валерки не стало. Фимавстретил вдову через несколько лет и спросил: "Не замужем?". "Ну чтоты, – грустно улыбнулась она, – какой может быть муж после Лерки?!".Вот уж верна народная мудрость: "Любовь зла...".
См.также
Внешние ссылки
