История из жизни:58225
Зима тогда (год эдак 95) удалась. Обалдевший от вечного пьянства наславном МЗРТА (спирт? Ха! Это для слабоков! Клей БФ - вот выбордостойный гордого звания "сборщика РЭА и приборов"!) я нервно поглядывалпо сторонам, рельно понимая, что пить - хорошо, но иногда и кушать надо.Кушать удавалось не всегда...В минуту такой слабости меня и подловил приятель, недавно устроившийся вохрану кабака. Накормил, отпоил водкой и поведал сладкие истории прозагнивающий капитализм, нуждающийся в квалифицированной рабочей силеотечественного производства. Прикинув, что объем месячной зарплаты тамравен так и невыплаченной за последний год зарплате тут, я сделалвыводы. Выводы были не в пользу славного завода.Когда через неделю отмечания увольнения я таки нашел в себе силыприехать в тот ресторан, оказалось, что мест в охране уже нет. Все. Такя стал безработным. Безработица длилась недолго... минут эдак десять,после чего мне был предложен вариант гордо нести флаг дворников - тобишь метлу и лопату. Плюнув на условности (кушать хотелось все сильнее),я подписал договор.Уточняю диспозицию: кабак называется "Санта Фе", находится наМантулинской улице, на территории парка "Красная Пресня", близ метро"Ул. 1905 года". Принадлежит он сети "Росинтер" и является совместнымпредприятием. Начальство - сплошь американцы. То ли где-то там, в штабеподумали, что те меньше пьют... То ли - что меньше воруют... То липросто не доверяли несбывшимся строителям коммунизма, но - факт. Правда,факт, в котором штабу скоро пришлось разочароваться...Как я уже упоминал, зима тогда удалась и первое, что я увидел в свойпервый рабочий день - это было улыбающееся (американцы, оказывается,рождаются улыбающимися - селективный отбор) лицо Джона, директора,встречающего меня у ворот и в эту самую зиму тычащего пальцем даприговаривающего: "Снек - плехо! Плехо снек!""Да, братан, хорошего мало" - вяло согласился я, собираясь протиснутьсябочком на теплую кухню. Ан нет. Я был пойман вторично, возвернут креалиям зимы и снова проинструктирован на счет того, как "Плехо снек!"Джон говорил по-русски так же "плехо", как я по-английски и сей досадныйфакт чуть было не нарушил нашу идиллию. Я понимал, что он что-то хочетмне сказать. Он тоже понимал, что я это понимаю. Он улыбаясь жаловался.Я сочувственно соглашался. Консенсуса не было.Минут через десять подобных разборок Джон сорвался с места, забежал вподсобку и счастливо улыбаясь (нашел! нашел решение!) вынес оттудалопату. Обычную лопату! И торжественно (пионерважатая, которая вручаламне галстук просто удавилась бы от зависти) вложил это оружиепролетариата в мои руки. Глаза мои расширились. Я до-га-дал-ся! Этотзажравшийся хомяк с примерзшей улыбкой предлагал мне в одиночку боротьсяс тем самым "плехим снеком". Подручным иструментом. Приняв мою отвисшуючелюсть за явный признак радости и восхищения перед поставленнойзадачей, Джон посмотрел на часы и решил задачу усложнить. "Тен минутес!"- счастливо заключил он. "Тен хоурс?" - переспросил я. "Но-но-но! Тенминутес!" - все так же твердо повторил Джон и собирался ретироваться, нобыл пойман мной за хлястик пальто. "Вис импоссибл!!!" - я тоже могу бытьтвердым. "Йеп. Бат со ис нецессэри!" - подвел итог прениям директор,взглядом давая мне понять, что раз я - русский, то обязан проявитьсуворовскую смекалку и заменить собой экскаватор.Первый раунд я проиграл вчистую.Я стоял посреди автомобильной стоянки (сто метров на четыре метра,высота снежного покрова двадцать сантиметров) с лопатой наперевес,символизируя собой юного негра, угнетенного непосильной задачей иприкидывал шансы. Во-первых, я русский только на четверть и эта четвертьупорно молчала, отравленная спиртным еще вчера. Четверть крови гордыхпольских шляхтичей советовала засунуть ручной инструмент в зад Джона,где его просто "нецессэри" провернуть раз пять, дабы восстановитьмировозрение директора. Четверть крови хохлятской решительно хотелаесть. Спасла четверть еврейская, оглянувшаяся по сторонам и заметившаяуезжающую вдаль снегоуборочную машину... Меня могла спасти только однавещь - водка! Отсчет времени пошел.У меня за спиной кандидатская в мастера спорта, но ни до, ни после, ятак не бегал. Тридцать секунд - и я добегаю до ларька. Еще десять - яуже несусь с заветным пузырьком жидкой валюты вслед машине. Еще минута -я догоняю снегоуборщик, подрезаю, и стучу в окно бутылочным горлышком.О, эта волшебная способность наших до-го-ва-ри-вать-ся! Я-русскийвступил в переговоры и сошелся на этой бутылке плюс еще одной послевыполнения задачи. Еще четыре минуты - машина опустила скребок и дваждыпроехала по стоянке, водитель получил вторую часть контракта и продолжилсвой путь. Две минуты - я лопаткой подмахнул уголочки. Еще минута - язахожу в ресторан и настойчиво стучусь в кабинет директора... Итого -девять минут."Ай хэс финишед!" - докладываю я, вытирая несуществующий пот со лба...Теперь как бы вам описать лицо Джона... Ну, вы американцев видели? Нутак вот, он больше НЕ УЛЫБАЛСЯ! Он посмотрел на меня... Не поверил.Подбежал к окну. Снега не было. Снова посмотрел на меня. Снова за окно.НЕ ПОВЕРИЛ! Побежал вниз. Снега все еще не было! Не поверил! Присел накорточки на стоянке и ковырнул асфальт. Снега все равно не было. Вообще.Местами не было даже асфальта - мужик за рулем спешил и содрал вместе соснегом.Джон смотрел на меня... Я - на него... Он - на меня... Я - на него...- ??????? (Импоссибл, мол!!!)- !!!!!!!! (Да по х... нам твой поссибл)- ?!?!?!?!?!?! (Я знаю, что вам по х... но КАК???.....)- .............. (Оглядываю свои руки, замечаю в них лопату и торжественно вручаю ему. Умру - не выдам. После чего гордо удаляюсь завтракать)К ужину меня ждал новый договор, в котором я значился менеджером.Раунд второй я выиграл с разгромным счетом.Суворов бы мной гордился...O`rast
См.также
Внешние ссылки
