История из жизни:111325
Машина медленно ползла по песчаной тропинке среди густого ельника.Сквозь опущенные стекла джипа в салон врывался запах смолы, хвои ипрохлада июльского вечера. Впрочем, Артуру и так было не жарко. Скореенаоборот, очень холодно. И очень страшно. Как было страшно в детствеперед операцией аппендицита, когда за ним в палату пришел врач, взял заруку и будничным голосом сказал: "Ну, пойдем". Сейчас он, сидя на заднемсиденье между двумя крепкими ребятами с равнодушными глазами того самоговрача, испытывал слабость, дрожь и тот же животный страх, что и двадцатьпять лет назад. Ему хотелось оказаться за сотни километров от этогоместа и от этих людей, везущих его убивать. В том, что его ждет совсемскоро, сомнений не оставалось никаких, хотя мозг отчаянно отказывалсясмириться с этой мыслью.Еще неделю назад Артур жил беззаботной жизнью тридцатилетнего холостяка,имеющего хорошую работу и недурную внешность. Он благоухал дорогимодеколоном, его любили девушки. Все было настолько замечательно, что они не заметил, как сделал одну глупую вещь — попытался поиметь своюфирму. В общем-то для грамотного бухгалтера это нетрудно, особенно когдавнутренний аудитор — мальчишка лет двадцати пяти, скучный и молчаливыйсосунок, наверняка чей-то протеже, тише воды ниже травы. А деньги — онивот они, живые, их просто нужно увидеть за строчками отчетов отрансакциях из зарубежных банков. Наверное, все бы сошло гладко, если быфирма через подставных лиц не принадлежала Александру Васильевичу — врабочее время чиновнику обладминистрации, иногда мелькающему на местномтелевидении с какими-то скучными отчетами о валовых показателях заистекший квартал. А в качестве хобби Александр Васильевич был одной изсамых влиятельных теневых фигур в городе, его имя с уважениемпроизносила почти вся братва в Центре и Заречье. Он не имел ходок, нежил по понятиям, а просто держал в страхе полгорода.Джип подъехал к небольшому загородному дому, возле которого уже былоприпарковано около десятка иномарок. Артура полупровели-полупроволоклипо длинному коридору в какую-то комнату и усадили на пол, пристегнувнаручниками к трубе. Где-то внизу слышался отчаянный собачий лай и воплилюдей. Мысли судорожно метались. Где он? Что здесь происходит? Дверьоткрылась и на пороге возникла плечистая фигура одного из двух бойцов,что привезли его сюда. Потом в комнате появился Сам. АлександрНиколаевич не спеша подошел к сжавшемуся в углу Артуру и рассеянноуставился на него, как будто что-то прикидывая. Потом тихо и спокойнозаговорил: "Слушай меня внимательно, сучонок. Ты очень нехорошо со мнойпоступил. И за это ты должен быть наказан. Раньше таких пидарасов япросто отстреливал, но сегодня мы поступим по-другому. Ты выйдешь противЦезаря. И если сможешь после этого уйти на своих ногах, я тебя прощу. "Он еще раз оценивающе оглядел Артура, развернулся и вышел из комнаты.Один из быков подошел, резким движением разорвал на пленнике рубаху икинул ее на пол. Потом снял наручники и подтолкнул Артура к выходу.По мере того, как они шли по темному коридору, шум толпы усиливался.Запахло чем-то металлически приторным, как пахнет на бойне или в мясномпавильоне. По лестнице они спустились в просторный подвал с яркоосвещенным помостом в центре. Помост был сколочен из толстых досок,посыпанных опилками и обнесен по краям сеткой рабица в человеческийрост. Подойдя ближе, Артур увидел на помосте залитое кровью, мелкодрожащее в агонии мускулистое тело питбуля. Его победителя, тоже изряднопотрепанного, осматривал человек в белом халате. Сидящие вокруг хорошоодетые люди шумно обсуждали бой. Запах крови, витающий над помостом,всколыхнул в Артуре новый липучий приступ страха. Ему захотелоськинуться к любому из этих людей и умолять защитить его. Вместо этого егопроводили на помост и закрыли за ним сетчатую дверь. Разговоры и гомонстихли. Один из людей, сидящий прямо напротив Артура, встал, повернулсяк зрителям и голосом конферансье громко объявил: "А сейчас, друзья мои,вы увидите то, ради чего вы здесь собрались. Одному из наших лучшихбойцов, Цезарю, бросает вызов человек. " Он подержал паузу, как бысмакуя только что сказанное и добавил: "Вы можете попытаться угадать,кто из них останется живым после боя. Минимальная ставка 200 долларов,так как бой необычный. " По толпе прокатился гул разговоров. Потомзрители наперебой принялись ставить на соперников. Когда все ставки былиприняты, "конферансье" объявил о начале боя. С мест понеслись возгласы"Пиздец тебе, малый! " и "Пленных не брать, бля! ".А еще через некоторое время Артур с ужасом увидел сквозь сетку двамерцающих желтых глаза, приближающихся к нему в темноте коридора.Здоровенный амбал вывел Цезаря на короткой сворке. По виду Цезарьнапоминал добермана, с такой же поджарой статью, заостренной пастью илоснящейся черной шерстью, но гораздо крупнее, он доставал короткимиострыми ушами почти до уровня груди своего сопровождающего. Публикаполупочтительно-полуиспуганно примолкла. Артур поймал на себепристальный взгляд. Это не были яростные глаза сторожевой собаки, ждущейкоманды "Фас! ", чтобы ринуться в атаку. Создавалось впечатление, чтоЦезарь вообще не нуждается ни в каких командах и никуда не торопится.Еще молодым псом его учили на этом же помосте, как надо разделываться слюдьми. И, если он торопился и кидался сразу на горло, нещадно били. Такзаодно закалялась невосприимчивость Цезаря к боли. На его счету было ужедесятка два бомжей и таких, как Артур, неугодных фигур. Подобные боивсегда вызывали интерес у публики, несмотря на то, что за вечер каждыйзритель расставался как минимум с четырьмя сотнями баксов.Чтобы сохранить интригу, через ограждение плавно перелетел, громыхнув подоскам пола, небольшой обрезок трубы, чуть больше полуметра длиной.Человека такой трубой можно было отрихтовать по самое не балуйся, а вотсобаку... К тому же Артем не был заядлым спортсменом. Он просто стоял,судорожно сжимая обрезок трубы и смотрел, как через приоткрытую дверь напомост входит его соперник. Дверь за Цезарем закрылась и публиказаревела. Пес по-волчьи пошел вокруг Артура, искоса глядя на него цепкимвзглядом убийцы и выбирая момент для атаки. Такой момент не замедлилпредставиться. В красивом молниеносном полупрыжке Цезарь сократилрасстояние и сомкнул челюсти на ноге Артура чуть выше колена. Зубы тугопогрузились в плоть, надрывая кожу, будто кожуру от персика и выпускаянаружу сочную мякоть. Боль током пронзила Артура, заставив на секундузажмуриться, а в следующую секунду он с силой опустил трубу вниз, на томесто, где только что был его соперник. Труба глухо стукнула в деревопола, а Цезарь с интересом наблюдал за происходящим с противоположногоконца клетки. Публика шумно приветствовала первую кровь. Артурпочувствовал сначала легкую дурноту от боли и вида собственной крови,вязко и тепло стекающей по ноге. Последний раз он испытывал такоеощущение в детстве, когда училка не отпустила его в туалет и онобоссался прямо на уроке... На смену дурноте пришла легкость и Артур самкинулся на Цезаря, поднимая трубу. С натужным гудением его оружиеописало полукруг и мощно, гулко ударило в пол. Пес был уже сзади исомкнул зубы на бедре другой ноги. На сей раз больнее и крепче. Слабаяотмашка трубой опять ничего не дала. Через некоторое время Артур ужетяжело, прерывисто дышал, залитый кровью, а в трех местах на его телелохмотьями висела кожа, обнажая розовую плоть. Цезарь же выбиралподходящий момент, чтобы кинуться на жертву и сбить ее с ног ударомголовы снизу под челюсть. Он слышал свисток инструктора, неслышимыйчеловеческим ухом. Сигнал означал, что жертву можно было кончать. Песподобрался как сжимается эфа перед броском и прыгнул вперед.Артур потерял чувство реальности. Ему казалось, что поединок длится ужеполчаса, а может, и больше. Адски болели раны, голова кружилась отпотери крови. Как в полусне он увидел, как мелькнула глянцем чернаяшерсть и медленно, рывками как в стробоскопе, на него стала надвигатьсяраскрытая пасть, застилая все вокруг. Он успел почувствовать дыханиезверя, жаркое, мощное дыхание. А потом просто ткнул трубой навстречу,прямо в раскрытую и летящую к нему пасть. И сам подался вперед вслед засвоим оружием. Труба вошла точно между языком и небом, заставив Цезаряподаться назад и грузно присесть на задние лапы. Еще не успев осознать,что происходит, Артур поднял трубу и что есть сил опустил ее на головусоперника, точно между короткими острыми ушами. Потом еще и еще. Надесятом ударе правильные пропорции головы Цезаря нарушились. Глазнаходился уже где-то сбоку и внизу, рядом с пастью, а в месиве труднобыло понять, где шерсть, где кость, а где мозги. Артур не слышал криков,не замечал, что зверь уже лежит мешком на досках и заливает их своейкровью. Он просто бил, непонятно откуда находя силы и будто отбиваятрубой некий гимн восторга, звучащий в нем.Он отбросил, наконец, трубу и чуть отошел, чтобы полюбоваться на своюработу. Цезарь лежал бесформенной черной кучей, его лапы отбивалиморзянку о пол. Артур, пошатываясь наклонился над умирающим врагом.Первый спазм сотряс Артура как разряд тока. Он судорожно открыл рот ифонтаном выплеснул на Цезаря свой полупереваренный завтрак вперемешку сжелчью. Потом поднял трубу и, надсадно кряхтя, засунул ее Цезарю в анус,прямо под короткий обрубленный хвост, вращая трубу и помогая себеколеном. Публика заревела, приветствуя Гладиатора. Артур встал иприхрамывая вышел в открытую сетчатую дверь. Он не слышал ни свистаодобрения, ни воплей, а просто побрел по направлению к выходу,беспрепятственно миновал двух бойцов у двери и, не разбирая дороги,углубился в лес.Артур пережил Цезаря на двадцать минут. Его застрелили в ближайшемельнике. Выстрел из "ТТ" в затылок де дал ему даже возможности понять,что произошло. Рослая темная фигура убрала пистолет и приблизилась,чтобы привычным жестом перевернуть тело на спину и пощупать пульс нашее. Пустая формальность. В остекленевших зрачках Гладиатора отражалсяпоследний в его жизни закат. На секунду во взгляде убийцы мелькнулочто-то, похожее на уважение.Фашыстский Мюллер – ®
См.также
Внешние ссылки
