История из жизни:100656
Представьте себе следующую картинку. Первое сентября в деревенской школегде-нибудь под Архангельском. Аккуратные белокурые ребятишки ждут началаурока у нового учителя. И вот, раздается звонок, и в класс испуганнопротискивается двухметровый негр в майке поверх фуфайки и дрожащимголосом сообщает, что "Я есть.. вас.. буду новое учитель Ху Ясе."Для России, да и для любой другой нормальной страны это выглядитабсолютным бредом. А вот в Израиле середины девяностых такая ситуациябыла обычной.Когда Алик, коренной архангелогородец, двухметровый потомок поморов иварягов, женился на Танечке, хрупкой голубоглазой блондинке, он ипомятия не имел, что через несколько лет, благодаря этому браку(а точнее- танечкиной бабушке из Бобруйска), окажется на школьном дворе в забытойБогом деревушке на севере Израиля в окружении несомненно ебнутых,черномазых еврейских ребятишек. В Архангельске он закончил пединститут иочень быстро поднялся до директора школы, благодаря несомненнымпедагогическим способностям и спокойному, властному характеру. В той егожизни упоминанием Алексея Алексеевича утихомиривали даже последнихотморозков, у которых его имя вызывало столь шиирокий спектр ассоциаций,что они немедленно задумывались и скучнели.В Израиле его направили на трехмесячные курсы, на которых ему и емуподобным преподали краткий курс истории Израиля, разъяснили, что пиздитьнаглых малюков не следует, даже если очень хочется, и бросили наамбразуру.В то утро, 1-го сентября 1994 года, Алик встал пораньше, выгладилкремпленовые брюки, рубашку с длинным рукавом, повязал скромный галстук,одел носки, босоножки и отправился в путь.В школе его появление произвело фурор. Да и он сам понял, что с одеждойон явно прогадал. Пожилая директрисса, встретившая его у школы, былаодета в шорты и простую футболку с надписью SEXY на необъятной груди.Единственный мужчина, он же математик, мужик строгий и консервативный,щеголял в джинсах неизвестной китайской фирмы, мятой футболке с рекламойсобачьего корма и босоножках на босую же ногу. От себя добавлю, что вИзраиле даже пятилетний малыш не оденет босоножки поверх носков, этотакой же нонсенс, как, скажем, майка поверх фуфайки.Первые два урока прошли, как в тумане. О дисциплине Алик не сильнопечалился, наслушавшись от коллег рассказов о здешних нравах. Огорчалоего, что он абсолютно не понимал речи своих учеников. Говорили онибыстро, на какой-то ужасной детской фене, и даже, обращаясь к учителю,на литературный иврит не перходили. На первой большой перемене Аликсидел на школьном дворе в тени финиковой пальмы и в душе у него былаосень. Рядом носились первоклашки, оглашая двор гортанными криками.Для первоклашек он не был инопланетянином или сказочным монстром, апросто учителем, взрослым, которму можно стукануть на ближнего своего.Полненькая малышка - будущая отличница - подбежала к Алику, дернула егоза рукав и пропищала:"Алик, Йоси сказал ХУЙ". Алик был потрясен. Этобыла первая фраза за два часа, которую он понял от начала до конца!"Йоси сказал хуй" - повторил он восторженно, "Йоси сказал хуй". Будущаяотличница побледнела - слово хуй в устах учителя было таким женонсенсом, как и носки под босоножками. Виновник балагана, матерщинникЙоси стоял рядом, потрясенный не меньше подрастающей стукачки. Аликперевел на него свой тяжелый взгляд, и сказал коротко и веско, как иподобает настоящему педагогу: "ПЛЙОХО!"Прошло двенадцать лет. Уже пять лет Алик является директором школы.Футболка у него всегда выглажена, что и отличает его от рядовыхучителей. Как и в Архангельске его именем пугают хулиганов, да и имя унего другое - Алекс, как и у всех Саш, Леш и Аликов. Но вся школа, допоследнего первоклашки, знает, что настоящее имя директора - Алек, чтона иврите означет - ХУЯСЕ. И каждый год, первого сентября, в его кабинетзаходит самая отчаянная ученица выпускного класса и опустив глазкисообщает, что Йоси сказал хуй. И Алик, тщательно имитируя тяжелыйрусский акцент, произносит свое сакраментальное "ПЛЙОХО".С новым учебным годом, дорогие мои бывшие и нынешние соотечественники.
См.также
Внешние ссылки
