История из жизни:112132
Гарнизонный смотр. Командир дивизии величественным и непобедимымпамятником высится на трибуне. Вокруг него с суровыми лицами стоятсоратники и приближенные.Строгим, но справедливым взглядом он обводит выстроившиеся на плацуподразделения. Тут его посещает мысль и он набирает в орденоносную грудьвоздух, чтобы максимально точно и ясно довести ее до личного состава.На плацу полнейшая, абсолютнейшая тишина, гарнизон замер и готов вниматьначальственному слову, и тут, прямо у него над головой, какая-то наглаяворона четко, громко и раскатисто произносит – Кааарррр.Он аж поперхнулся от такой наглости, мысль безнадежно пропала. Всемсвоим видом показывая, что ничего не случилось, а просто он передумалговорить именно это, командир вошел в режим ожидания мысли. Когда мысльвернулась, он вновь раздулся, как гордый павиан... но ворона вновь егоопередила – Каааарррр. Мысль снова ушла.Тут уже сделать вид, что ничего не случилось, было невозможно, поэтомуон обвел строгим взглядом своих приближенных. Те, стараясь не потерятьвоинственного вида, приличествующего обстановке, с каким-то полувзглядомвверх, сквозь зубы прошипели "кыш, кыш", при этом рукой стараясьизобразить жест, который не был бы заметен солдатам, но должен былпристыдить ворону.Посчитав, что ворона достаточно пристыжена и вновь поймав исчезающуюмысль, командир был вновь обломан вороной.Тут, понимая, что личный состав находится на грани истерики, онпереходит к решительным действиям. Снова обводит плац взглядом, откоторого смешки залазят в глотку и произносит – "Что, смешно? По моейкоманде, все троекратно кричат "кыш"".Громогласное, троекратное "Кыыыыыш, Кыыыыыш, Кыыыыыш" подняло всех воронв округе, после чего последние остатки инстинкта самосохранения усолдат пали под натиском истерического хохота.Весь оставшийся после смотра день и до самого конца недели весьгарнизон, не покладая ног, занимался усиленной строевой подготовкой.
См.также
Внешние ссылки
