История из жизни:115785
Почти реальная история, оформленная в форме рассказаВстряскаВ пятницу под рождество, как снег на голову, объявился Ди-ли-дон.Никодим захлопотал, засветился, затворил его в своем кабинете, послалАнфису по такому случаю в магазин, а сам побежал в сарай за грибкамиособого сбора- посола.Дилидон – институтский приятель Никодима. Анфиса уже помнила наизусть,где и когда они бывали со стройотрядами, как и кому сдавали экзамены,кого уважали, кого не уважали, имена сокурсников и сокурсниц и даженомера комнат их студенческого общежития.Редкие появления Дилидона она воспринимала как неизбежные стихийныебедствия:лунные затмения, грипп, зубную боль, дождь со снегом. Накрывала стол,забиралась на диван и следила, не забывая прибавить звук телевизора, заизвестным ей заранее ритуалом.- Грибочки у тебя на этот раз, Ники...- Грибочки!? Помнишь, тогда в палатках, в степи, после дождя, косой коси...- Это когда, после грибной солянки, тебя вылечили двумя литрами теплой воды.- А куплеты, куплеты, что в колхозах пели, а затем в институте, и сказал проректор: "Соловей, узнаю тебя по твоим копытам ",- помнишь?..- Не сказал, а процитировал.- А Борьку-пирожка, баяниста нашего, не забыл? От горшка два вершка, мятый-перемятый, и за что его девчата любили, как играл, как играл. Письмо ему на лекциях сочиняли, когда загулял на две недели, на рулончике туалетной бумаги. Ха-ха. Так и начинали: Здравствуй, подержанный мужчина". Помнишь?Весь изрисовали, и по почте бандеролью, а она к родителям попала. Сразуже Пирожокобъявился.Помнишь. Помнишь. Помнишь. Пить толком не пили. Смотрели на себяпоначалу со стороны, привыкали, забывая про первые седины, морщины,запущенные радикулиты, почечные колики.- А эту толковую с "Деталей Машин", ты ей по Левкиному чертежу сдавал.- Ну, да. Пятна на ватмане осветителем вывел. Развернул, рассказал, а пятна те, от каберне, на свету стали выступать.- А ты...Калерия Нестеровна, Кавалерия Клейстеровна - с испугу. В окно посмотрите. Она отвернулась... - Что, - спрашивает. Ты листы в тубус. – Весна, - говоришь, - весна! –Зачет получил, рифмоплет.- Видел Коляса, Серегу-стипендиата.- О, Коляс, голова.- Ритка, с нашей группы, голенастая такая, вышла замуж. На этот раз удачно.- А того, белобрысого, в очках, аспиранта... "Несмотря на то, что давление воздушного столба больше на ноги, очки почему-то падают с носа". Далеко пошел, на докторскую замахнулся.- У тебя, Ники, котелок варил не хуже." Точно", - подумала Анфиса.- " Хорошо, если бы еще в разные стороны некипел.- А Джамилю помнишь? Гимнастку Джамилю?! Походка, оленьи глаза, родинка за левым ухом. Ты от нее балдел, так и не подружился?!- Почему, почему...здоровался." Джамиля, гимнастка, что-то новенькое ",- запеленговала Анфиса.- Здоровался, не забываешь.- Ну, мы же с тобой под фанфары – на стройку в Казахстан. А они потихонечку на север –церквушку реставрировать. Не удалось наше знакомство, не пришлось, неполучилось.И была она для меня...- Анфис, тащи горячее!- Была она для меня как некий символ. Может так оно и к лучшему.- Где она, с кем?- Замуж вышла за Саньку, знаешь, баскетболиста. Видел в магазине случайно.Cтала, как все, хорошенькой москвичкой. Стареем, брат, стареем.- Теперь по граммулечке за Беломорскую, политэкономшу нашу, так о чем она нам твердила? " В облаках витаете, мальчики. Пора обживать каменистую землю". – Добрейшей души человек.- А как на подвиги нас потянуло?" Вот, где у меня ваши подвиги сидят".- Подумала Анфиса.- Палатку купили, рюкзаки, два ящика фиников, кинокамеру выпросили. Решили спасатьснежного человека. Финики в капронах на деревьях развесить и заснятьскрытой камерой,чтобы некоторые умники, Никодим крутанул у виска, его не ухлопали, шкуруи подавай,а если он последний!?Помнишь, помнишь.- Ну, будь, Ники.- Не забывай, Дилидон.Двери хлопнули за окном снежная круговерть. 2Никодим Дружниковский долго еще ходил по комнате, вспоминал. Спалбеспокойно.А Анфисе снился сон.Зеленая, в розоватых накрапах клевера, поляна. Старинный сундук,расписанный полинялыми лепестками мака и мальвы. На крышке сундукараскрытая темная книга На земле, прямо на сырой земле, разложив нагазетке нехитрую закуску, сидел Дружниковский. Борька-пирожок растягивалмеха у баяна, а в безоблачном небе, над сундуком, словно гигантскаябабочка, ухватившись за связку разноцветных шаров, трепетал Дилидон.- Дон Педро,- закусь простынет, слазь! – Кричал Никодим, дергая за невидимую веревочку-цепочку. Шары вздрагивали. Дилидон взмахивал руками-крылышками. А над ними, под самым солнцем, парила Джамиля, загадочная гимнастка.Анфиса поежилась. Приоткрыла глаза. Никодима под боком не было. Из кухнираздавались приглушенные голоса.- Да, да. Знаешь, чуть не приехали. Фиников накупили, да вот прости, засиделись в шашлычной. Молодец ты, вегетарианец. И правильно, не высовывайся. Прячься, живи скрытно, по ночам. Шкура, понимаешь ли, твоя нужна, каннибалам этим, в доказательствоПрячься, прячься. Пусть они о своем существовании убеждают, все равно неубедят. Обожди.Никодим протянул начатый батон, упаковку сыра, выгреб из вазочкиконфеты. Нагнулся и вытащил из подоконного холодильника морковь.- Беги.Анфиса отбросила одеяло, поежилась. Холодно. Небось окно приоткрыл. Ох изадурил мужик, потянуло, видать, на подвиги. Так и есть. Стоит уоткрытого окна.- Закрой, квартиру выстудишь, паразит. Рубаху надень.- Сейчас, сейчас. Понимаешь, Анфис, снежный человек. - Растеряно отвечал Никодим.- Снежный, подснежный.... Сказки, ерундистика, мифы. О семье подумай. Вот Чувакин,Защитился давно, у тебя же курсовые списывал.- Да нет, снежный, тебе говорят, человек, - заупрямился Никодим.- Смотри, колбасу оставил. Белесый такой, глаз у него во лбу замечательный, внутреннего виденья, почти мини - телевизор." Мини-телевизор значит, а может с третьего этажа, в ночной рубашке,разведенка. Кулон у нее синтетический, сама видела; может продавщица вдубленке, соседка пошла магазин открывать; а может с общежития, чтонапротив, шутят. Ох, и встряска нужна мужику, встряска". - ВысчиталаАнфиса.- Бред сивой кайбыл, сновидения, мифы. Закрой окно, одевайся, брейся, - балда. Я сейчас.-И, не надевая шлепанцев, ринулась к телефону.3- Фельдшер Пирминданов, скорая,- Вызывали?- Спросил у Анфисы коренастый мужчина в белом халате.- Понимаете, у мужа галлюцинации. - Размахивая руками, решительно заявила Анфиса.Пирминданов отметил про себя: недопитая бутылка, хрустальные фужеры настолике. Субботы с воскресеньем не хватило. Не похоже на Дружниковского,руководителя оборонного производства.- Снежный человек к нему приходил.- Возбужденно продолжала Анфиса.Новичок, напарник Пирминдонова, опасливо попятился к выходу.- Подснежник этот значит, подснежница, узнаю кто, волосья повыдергаю с телевизором вместе. Батон уговорила, конфеты, а колбаса ей моя не по нутру. Моя колбаса, сервелатфинский, наилучший. И чего вам, мужикам, птичьего молока разве что нехватает?- Кто пасется на лугу?! Рыжая корова. Дети пейте молоко – будете здоровы.В комнате появился весело напевающий и благоухающий после бритьяДружниковский.- Ба, Пирмидоныч, какими судьбами?- Вот, Никодим Степаныч, супружница ваша околесицу несет про снежную бабу с телевизором. Батоном, мол, закусила, а от копченой колбаски отказалась. Непорядок, галлюцинации.- Что? - Удивленно приподнялась бровь у Дружниковского – Снежная баба? Сказки, ерундистика, мифы.- Правильно, правильно, - кивнул Пирминданов, незаметно приближаясь к Анфисе. – Придется временно изолировать, - и ловко ухватил ее за руки.- Питекантроп, идиот! – закричала Анфиса.- Но, но...отставить, беру на поруки. Под свою ответственность. - Закашлялся Никодим.. " Переутомилась, матушка, переспала, заблажила. И чего ей не хватает,птичьего молока? Встряска нужна, ох и встряска... Билеты достану в театр,цветы куплю или, что проще, путевку закажу в Болгарию. После обедазвонок в профком. - Окончательно определился Дружниковский.- Звоните в случае чего, прощевайте, - откозырял Пирминданов и тихонько притворил дверь.- Поехали, - с удовлетворением сказал Пирминданов, хлопнув новичка по халату.- Ды - ды - ды, - с трудом проговорил тот, тыча в следы громадных босых ног у санитарной машины.- Чего талдычишь, - привыкай. Пацаны балуют. Поехали. Всего два вызова.- Ды – ды – ды, - снова пролепетал новичок, - сползая с сиденья.На повороте, под одинокой сосной, у кирпичных сараев, - рядом со старымснеговиком, -стоял другой, поплечистей. Грыз морковку и махал вслед амбулансунадкушенным батоном.- Не спи, - погляди, погляди. Вот отчебучили. С общежития.- Ды - ды - ды...- Со второго подъезда, совсем как я в молодости, неженатики, - умиротворенно улыбалсяПирминданов.Питер Розенблат
См.также
Внешние ссылки
