История из жизни:123601
Давным-давно, когда Земля еще была маленькая, и по ней бродили мамонты…Короче, мой отец-командир, в звании полковник, поздравив меня с погонамистаршего лейтенанта, решил послать меня во главе группы солдат имолодого прапорщика Васи на ремонт одной школы в небольшую деревню наСевер матушки России. На ремонт школы отводился год. О Васе надо сказатьотдельно. Это было здоровеннейшее сооружение с ростом 2 метра 12сантиметров, весом более 150 килограмм и вечно улыбающейся веснушчатойфизиономией жизнерадостного дебила. Сооружение имело 47-й размер обуви извание «Мастер спорта СССР» по штанге. Это если вкратце.Мы с Васей сняли комнатушку у довольно бодрой бабушки-«божий одуванчик»,которая еще и работала дояркой на местной маленькой ферме. Казарму длябойцов устроили в той же ремонтируемой школе. На дворе стоял конецоктября. Пришли первые заморозки, но Вася вечно бегал по двору босиком иникакой холод его не брал. Несмотря на то, что Вася был такой желенинградец, как и я, бабулька сразу же узрела в нем родственную,деревенскую косточку. Вася не отказывался, ибо бабулька всегда стараласьподкормить «сиротинушку».А еще у бабульки был поросеночек. Ни я, ни Вася, несмотря на то, что мыпрожили в деревне уже месяц, ни разу этого поросеночка не видели, атолько его «пятачок» в рубленном низеньком окошечке хлева, в которомразмещалось это свинство. Бабулька регулярно таскала туда в двух старыхведрах утром отходы от обеда и ужина наших бойцов и хлеб, покупаемый еюв сельпо. Да и мы из пайка кое-что подкидывали.Как-то утром бабуся ткнулась к нам в дверь:— Ребятки, поросеночка мне не забьете?— Отчего же не забить, мамаша… — степенно ответствовал Василий. — Амяско-то будет?— Будет, Васенька, будет, ты уж кровь собери, потрошки на дерюжкувыложи, я потом из них колбаски наверчу, головушку топориком отруби,копытца сразу в погреб, на ледник. Чай не впервой, не впервой тебе,Васенька… И опалить не забудь, паяльная лампа – в сараюшке…При словах «кровь», «потрошки» Вася испуганно икнул и конвульсивнодернул головой. Бабулька расценила этот жест как знак согласия ипосеменила на утреннюю дойку. Я с удовольствием (на правах командира)назначил командующим этого аутодафе Василия.— Что делать-то будем, Димон? — По-хозяйски расставив босые ноги укрыльца, вопрошал Василий. — Ты когда-нибудь забивал свинью? Нет? Я тоженет… А в книжках читал? Не читал? Я тоже не читал… Их хоть как? Топором,кувалдой или ножом надо? Сука, и не спросишь ведь ни у кого, все бойцыдо единого чукчи, мусульмане, свиней ни разу не резали, так они к нейдаже и не подойдут... Хуле делать будем, командир? Сможешь свина забить?Если что — я помогу!— Хуечки-мяулечки, Васенька… В сем нелегком труде командиром я назначилтебя. Могу дать совет: с твоей силушкой-дубинушкой я бы его попростузадушил, гада… Уеби ему один раз кулачком своим маленьким промеж глаз.Он ласты моментом склеит. Хотя, вполне возможно, что ему и одного твоегощелбана хватит… Хорош пиздеть, пошли хоть на свина поглядим.И мы отправились в хлев. Зрелище было страшное. В темноте маленькимиглазенками на нас зло смотрело форменное чудовище. Сразу вспомниласьфраза из школьного учебника «Чудище обло, огромно, стозевно и лайяй»...И миф о Минотавре.— Хуя се, Димон… Он больше меня раза в два! — Зачарованно просипел Вася.Все, что двигалось и по габаритам не уступало Васе, Василий нагенетическом уровне уважал. — В нем же килограммов двести! Блядь… Давайхоть на улицу его выгоним… Здесь же он нас обоих с тобой разуделает, какБог черепаху…На ярком утреннем свету свин показался мне еще больше. Свиндоброжелательно хрюкнул, поссал и потрусил к плетеному забору, поближе кпока еще зеленой траве. О предстоящем убийстве он еще не знал. Он дажене подозревал, что рядом с ним стоят кровожадные убийцы 24-х лет отроду. Светило солнышко, в лазурно-хрустальном небе в сторону юга,курлыкая, тянул клин журавлей.Скажу вам честно. В училище нас учили не только строить. Нас еще и училивоевать. Любой из нас был готов идти в бой против врага. Мы дажепринимали присягу. Но никто не предупреждал нас, что придется воеватьпротив свина. Пожалуй, я смог бы его завалить из АКМ, мог бы дажезапороть примкнутым штык-ножом. А что делать вот в такой, вроде быпростой, даже бытовой ситуации? Тем временем Василий вышел из сараюшки спаяльной лампой и косой.— Совсем охуел, Василий? Ты что его косой валить собрался? Минин иПожарский, ополченец 1812 года, блять…— Критикуешь, командир? Если критикуешь, то — предлагай…Я мудро промолчал. Предложений не было. Свин чавкал в лопухах. Васятоптал землицу-матушку босыми пятками.— Вот что, Василий. Чай в 20-м веке живем, не в пещерах… Будем валитьпо-научному, электротоком. Свину в корыто льем парашу, около корытаделаем лужу с солью, повысим проводимость, так сказать, берем со складагвоздь-«двухсотку», привязываем его к деревянному черенку. Один конецгвоздя будет пикой, к шляпке приделаем электропровод, провод вторымконцом в фазу розетки. Все понятно? То-то же, учись, дядя, пока яинженер! Короче — пиздец свину, тащи гвоздь и провод, а я пока корытом исолевой лужей займусь.Вася восторженно посмотрел на меня, будучи поражен широтой инженерногогения.Исполнив оговоренное, я налил свину в корыто размоченный в теплой водехлеб. Свин подлетел к корыту и начал утробно пожирать последний свойужин. Вася наперевес с «электродрыном» был прекрасен, как Пересветпротив Челубея. Приблизившись, Василий с размаху всадил «электропику»свину в загривок.— У-и-и-и-и-и!!! — Раздался дикий визг на всю деревню, и хряк, сметаявсе на своем пути понесся нарезать круги по просторному двору.— Дурак ты, Василий… В загривке же сало! И его там не 2 сантиметра! Вбрюхо, в брюхо, или в бок ему надо было бить! Физику что ли не учил?Сало же изолятор! Давай по-новой.Свин «по-новой» категорически не хотел. Забившись в угол двора, оннедоверчиво поглядывал на меня и Васю. Однако голод не тетка.Распаренный в корыте хлеб манил запахами, и, потеряв бдительность, свинзатрусил к кормежке. Вася занял исходную позицию, прикрыв себя левойрукой дверь сарая, а правой зажав «электродрын» наподобие копья.— Чингачгук, блять... — ухмыльнулся я. — Все, Винни-Пуховский кореш,пиздец тебе пришел.Улучив момент, Пиздец в образе Василия со всей дури шарахнул свина вподбрюшье.— Уи-и-и-и-и-и!!!! — Свин пошел опять нарезать круги… Ничто его небрало. «Хорошо, что не лето, — подумал я. — Сейчас бы налетели дачники,их дети-внуки, и началось бы. А так все тихо, деревня пустынна».Вася выругался, сплюнул и пошел в избу за сигаретами.— Димон! Димон! Ты глянь, ты глянь! Провод из розетки вывалился! Надоего просто закрепить изолентой, и все будет в ажуре, как в школе учили!Сейчас мы его мочканем, как два пальца обоссать!Убийство свина начинало напоминать фарс. Хлеб, приготовленный дляубиения, заканчивался, день близился к полудню, скоро должна былавернуться с фермы бабулька. Цейтнот. Время — деньги. Дело требовалоускорения. Всю картину портил свин. Жрать он хотел, даже бодроприближался к кормушке, но, завидев приближение Васи с «электродрыном»,убегал в дальний угол двора, куда электропровода уже не хватало.Ситуация становилась угрожающей. Счет шел уже на минуты.— Сейчас я его хитростью возьму. Я сейчас сделаю вид, что прохожу мимо,а сам брошусь на него, сомну на пару секунд, а ты его шарахнешь!Обуянный охотничьим азартом, я немедленно согласился. Вася, насвистывая«Шербурские зонтики», двинулся в сторону свинского корыта. Свин однимглазом упирался в корыто, а другим – косил на Васю. Вася прошествовалмимо и скрылся со двора. Меня охватило недоумение, на свина же напалоблагодушие. Внезапно из-за забора показалась рыжая макушка Василия.Василий мне показывал глазами и жестами, что сейчас он перемахнет череззабор, подомнет свина под себя. Мне только и останется, что ткнуть свинаострием на 220, и «дело в шляпе». Я понимающе мотнул головой Василию.Ага-ага. Спецназовцы, йопта.Мощным прыжком Вася перемахнул через забор, подмял под себя свина, и,натужившись, поднял его за задние лапы над землей.— Димка, бей! — Истошно заорал Василий, стоя посреди солевой лужи. А чтоя? Я человек военный. Приказ есть приказ. Я и вдарил.— Уи-и-и-и-иии!!!! Уи-и-и-и!!!! Уи-и-и-и-и-и-и-!!!!Свин, брякнувшись на землю, понесся к прикрытой двери, ведущей в хлев иначал бросаться на нее по-собачьему, ища там спасения от двух полудурковв военной форме.Вася, побелев и закатив глаза, упал на землю без движения. Финита лякомедиа... Я лихорадочно соображал.Ток на 220, солевая лужа, голые пятки. Ток через свина, Василия, пяткипошел в землю. Я убил человека. Более того, я убил своего подчиненного.Это все. Это конец. Это — трибунал, суд, лишение офицерского звания,тюрьма…Вдруг Вася захрипел… Медленно приподнялся, огляделся вокруг. Скрипнулакалитка забора. Это вернулась бабуся. Свин бросился к ней, как преданнаядворняжка и спрятался, насколько смог, за тщедушную фигурку.— Что, ребятки, не управились?— Тренировались, мамаша, тренировались. Завтра, все завтра…Свина действительно забили завтра. За литр самогона. Ленька-трактористиз соседнего дома и забил.А Вася мне весной простодушно принес на подпись рапорт.— Вот, командир. Учиться я решил. Подпиши рапорт на заочное обучение.Поступать я решил, в Пушкинскую сельско-хозяйственную академию. Наживотноводческий. Подпиши, а?— Учиться, Василий, всегда пригодится! — Сказал я и размашисто подписал:«Ходатайствую перед вышестоящим начальством по существу данногорапорта».Подписал. Подписал не глядя. Не глядя в честные голубые Васины глаза.
См.также
Внешние ссылки
