История из жизни:137237
"Старика Хоттабыча" все читали, но не все, наверно, помнят, что он сдругом Волькой успел побывать в Италии. Вставил там пистон местнымкапиталистам и между делом облагодетельствовал одного прогрессивногорыбака. Подарил ему два волшебных чемодана, в которых никогда незаканчивалась рыба. Почему рыбу нужно было хранить именно в чемоданах,бог весть, но рыбак ее продавал по дешевке и мог прокормить семью, невыходя в море. Правда, рыбу он продавал все равно капиталистам и темспособствовал их еще большему обогащению, тут у Лагина что-тонедодумано.Рассказала знакомая. Точнее, рассказывал ее муж, а Оля только кивала.Когда ей было лет 11-12, ее родители, преподаватель вуза и учительница,задолбались строить коммунизм и решили перебраться в Америку. Тогдаехать в Америку было не то, что сейчас. Надо было получить вызов вИзраиль от несуществующих родственников. Предъявить его почему-то вголландское посольство. Огрести положенное количество люлей от советскойвласти, включая увольнение всех членов семьи с работы и исключение извузов. Просидеть пару-тройку лет в отказе, перебиваясь случайнымизаработками. Сдать государству квартиру. Заплатить за лишениегражданства. Выехать в Вену. В Вене подать прошение на американскуювизу. И дожидаться ее почему-то в Италии.Из школы детей отказников не исключали, но учиться тоже было маловеселого. Наш пионерский отряд идет в кино, а ты, Рубинчик, не пионерка,тебе пусть кино в Израиле показывают. Хотя Оля была пионерка не в примериным прочим. Праведный советский ребенок, выросший на "Незнайке наЛуне", стихах Михалкова и том же "Хоттабыче". Ехать в оплотимпериализма, где линчуют негров и безработные спят под мостами, для неебыла трагедия. Она на коленях умоляла остававшихся в Союзе дядю и тетювзять ее к себе, но ничего не вышло. Пришлось ехать с родителями.Итальянский городок Ладисполь, где жили в ожидании виз 90% беглецов изСССР, напоминал Содом и Гоморру во время Вавилонского столпотворения.Снять квартиру за деньги, сообразные с полученным пособием, не былоникакой возможности. Нашим героям несказанно повезло: к ним, сидевшимпосреди площади на чемоданах, подошел дяденька с золотым зубом,представился дядей Борей и сказал, что он тут уже полгода, снимаетчудный домик в рыбацкой деревне дальше по побережью и ищет, с кемразделить жилье и квартплату.Из деревушки было далековато добираться до Ладисполя и Рима, зато тамжилье стоило разумные деньги, было тихо, красиво и можно было покупать урыбаков вкуснейшую свежепойманную рыбу вдвое дешевле, чем в Ладисполе.Чуть освоившись, Оля с родителями по дяди-Бориному совету отправились вРим – посмотреть город и посетить гигантский рынок Американа, где тысячибывших совков пытались продать итальянцам привезенные с собой товары.Спросом пользовались фотоаппараты, бинокли, мельхиор и почему-топрезервативы. Мне трудно представить себе, чтобы итальянцы использовалисоветские "изделия номер 2" по прямому назначению, наверно, нашли имдругое применение, учитывая их прочность и невероятную дешевизну. Хотякто их знает, католическая страна, может, у них и таких не было. УОлиного папы тоже имелось в чемоданах кое-что на продажу, это былединственный способ привезти в Америку чуть больше, чем разрешенные кобмену 90 долларов.Вернувшись поздно вечером в деревню, они не обнаружили никаких следовдяди Бори, а также своих вещей и только что полученного пособия. Соседнаконец получил визу и улетел в Америку, а перед отлетом спер и загналперекупщикам все плохо лежавшее и хорошо лежавшее тоже, вплоть досохшего во дворе белья. Оставил книги, зубные щетки и два пустыхчемодана. Вообще у тамошней публики считалось чуть ли доблестью наканунеотъезда кинуть лохов-новичков на сотню-другую долларов, но до прямыхкраж у своих никто не опускался. Да и сложно было бы это осуществить вперенаселенном Ладисполе, пустая деревня – другое дело.Ситуация была не совсем из разряда "в войну украли хлебные карточки", доследующего пособия они бы перекантовались, а на пособие можно былокое-как существовать и в Италии, и в Америке. Но все равно, удардоволько сильный. Насквозь атеистическая советская интеллигенцияпочему-то очень падка на самую дешевую мистику. Джуна, телепатия,биоритмы и все такое прочее. Особенно в тяжелые жизненные моменты.Не была исключением и Олина мама.Есть, если знаете, такой способ гадания по книге. Берешь первуюпопавшуюся книгу, открываешь на случайной странице, читаешь случайнуюстрочку и пытаешься ее истолковать как знамение судьбы. Вот мама ипопросила Олю погадать. Попался "Хоттабыч", та самая глава, которую яизложил в начале рассказа. "Он раскрыл чемоданы, и все увидели, что онидоверху заполнены великолепной, отливающей серебряной и золотистойчешуей живой рыбой" - прочитала Оля звонким голосом.- Да, - растерянно отозвалась мама. - Чемоданы он действительно раскрыл, не поспоришь. А вот рыба к чему?Но тут вмешался молчавший до сих пор папа.- Стало быть, чемоданы, - сказал он. - И рыба. Интересное сочетание.Назавтра он занял денег, купил у рыбаков два чемодана свежего улова иповез на импровизированный рынок в Ладисполь. Товар ушел влет, вмагазинах было дороже, да и совковая психология требовала покупатьиз-под полы у своих, а не у чужих и официально. На другой день папаприобрел весы и подобие складного прилавка. За прилавок встала Олинамама, а папа с Олей подвозили ей свежую рыбу. Конечно, налогов они неплатили, разрешений не получали, бизнес был насквозь незаконный, как ився русская торговля в Ладисполе, и только потому выгодный. Ноитальянская полиция давно махнула рукой на русский караван-сарай итолько ждала, когда он наконец уберется с их территории.Через полгода, получив визу, они летели в Чикаго уже с полнымичемоданами. Причем доллары составляли настолько значительную частьгруза, что хватило купить за наличные дом и открыть магазин русскихделикатесов на Диване (чикагский аналог Брайтон-бич). Магазин работает исейчас. А Олиного дядю, который остался в Союзе, убили в девяностые.Он-то никаким бизнесом не занимался, просто шел по улице, догнали ивыстрелили в затылок. Наверно, спутали с кем-то. Так что Оля теперь неочень жалеет, что уехала.
См.также
Внешние ссылки
