История из жизни:138670
Какой толк можно извлечь из непригодного для земледелия полуострова вбезлюдной местности, населённой только шайками разбойников? Дляссыльнопереселенца Михаила Ивановича Янковского в 1880-х годах этот жевопрос стоял несколько иначе – как прокормить жену, дочку и сына. Потомучто этот полуостров к югу от Владивостока был его единственнойсобственностью. Нефтяных скважин и прочих скрытых богатств наполуострове не наблюдалось, вся выгода заключалась в узком перешейке, вскудной травке и в перелесках, которыми он покрыт. Можете погадать натему собственной предприимчивости и сравнить с тем, что МихаилуИвановичу удалось сделать на самом деле.Для начала он перегородил перешеек на свой полуостров и устроил тампервую в мире плантацию капризного женьшеня, уходившего в соседнем Китаеза сумасшедшие деньги. Потом он развёл огромное стадо пятнистых оленей,целебные панты которых подбирал каждую осень, не убивая самих оленей. Носамое удачное его предприятие было заточено под тот простой факт, что всоседнем Владивостоке несколько сот офицеров по выходным пропадали соскуки, получая при этом нехилую зарплату золотом. Янковский вывел насвоём полуострове уникальную породу лошадей. Объединившись с местнымикупцами, он построил на краю Владивостока ипподром, в районе нынешнегорынка на Спортивной, и наладил доставку туда публики своими паровымикатерами за драконовскую цену 15 копеек билет. Вскоре его лошади гремелипо всей стране на скачках вплоть до Санкт-Петербурга, жеребцов раскупаликоннозаводчики, кобыл крестьяне. Попутно этот удивительный человекоткрыл и описал в научных журналах множество новых видов бабочек,которых он нашёл на своём сказочно прекрасном туманном полуострове,тогда называвшимся Сидэми. Семнадцать из ста открытых им бабочек до сихпор носят его имя, как и три вида впервые описанных им птиц, включаялебедя Янковского - большинству профессиональных биологов такое и неснилось.Местных китайских пиратов-хунхузов, зарившихся на его богатства, онукротил своими силами единолично – до покупки полуострова МихаилИванович успел покомандовать золотыми приисками на острове Аскольд, гдехунхузов приходилось отгонять постоянно. Тигры оказались более упорными.Добирались они до полуострова вплавь и страшно фыркали, высаживаясь наберег – все кошки умеют плавать, но терпеть не могут воды. Янковскомупришлось отстрелять их полтора десятка в поединках один на один, покатигры не признали наконец его территорию.Но из живой истории, как из песни, грустного слова не выкинешь –однажды, когда он был в отъезде, его дом-крепость на перешейке не устоял– были убиты его жена и дети, перебита вся прислуга. Хозяин не бросилсожжённый дом, но сильно переменился. Оседлав свою самую породистуюлошадку, он принялся выслеживать и отстреливать хунхузов за многиедесятки километров вокруг, внезапно появляясь в самых неожиданныхместах. На долгое время это стало его главным занятием – денег быломного, а семьи больше не было. На хунхузов нашёл ужас.Через пару лет эти места были настолько мирными, что в них стали быватьи строиться люди под стать Янковскому. Среди них была сугубоконтинентальная семья Худяковых, усадьба которых на таёжной речкеКедровка производила всё что угодно, кроме морепродуктов. Порыбачив наполуострове Янковского, братья Худяковы всерьёз увлеклись морскойрыбалкой – по собственным чертежам они построили паровую яхту-пятитонкуи стали ходить на ней в Охотское море, на китобойный промысел. Но самыйкрупный дом из новых соседей Янковского построил Юлий Иванович Бринер –некогда мелкий торговец, тоже купивший однажды никому не нужный кусокземли, но в другой стороне, к северу от Владивостока. В результате оноказался владельцем 80% разведанных мировых запасов то ли бора, то ливольфрама с молибденом – точно уже не помню. На этом месте сейчас городДальнегорск и несколько миллионов тонн отходов. Поселившись рядом сЯнковским, совсем близко к Корее, Бринер направил свою кипучую энергию вэту сторону – выкупил в долгосрочную аренду пятидесятикилометровый шматкорейской земли вдоль всей северокорейской границы, и умудрился втянутьв эту авантюру царскую семью, пока их оттуда не вышибли японцы.От гражданской войны семья Бринеров смоталась подальше, но старшийБринер успел умереть как раз накануне эмиграции. Он остался похоронен наполуострове Янковского, как и завещал. Я его понимаю - из этихкрасивейших мест очень трудно уехать. Внук его добавил лишнее «н» в своюфамилию, сократил имя, данное в честь деда, и стал знаменитойголливудской кинозвездой Юлом Бриннером, героем фильма «Великолепнаясемёрка». Его сын до сих пор приезжает во Владивосток на ежегодныесентябрьские кинофестивали – весь в чёрном, в широкополой ковбойскойшляпе, прикрывающей лысину, которую он впрочем с удовольствиемпоказывает в конце своих выступлений. Однажды он рассказал – до ЮлаБриннера голливудские актёры играли свои ковбойские роли из жизни ДикогоЗапада по наитию, теоретически – свидетелей тех времён давно не осталосьв живых. И я вдруг понял – сила и обаяние Юла Бриннера в том, что доконца жизни в его душе скакал ковбой российского Дикого Востока, а вовсене американского Дикого Запада – безобидный некогда исследовательбабочек Михаил Иванович Янковский, мстя за свою семью…
См.также
Внешние ссылки
