История из жизни:140988
Как-то раз я остался один. В матримониальном смысле.. Прошло всененапряжно. Жили люди вместе- перестали люди жить вместе, без всякихосложнений как друг для друга, так и для окружающих. Расстались, какговорится, друзьями. Отношения с окружающими никак не изменились ни укого из нас. Мы даже пересекались в «общих гостях».Да и общие друзья, не важно с чьей стороны, вполне могли заглядывать комне просто так, как и раньше. Да…Однажды, на исходе какой-то летней субботы (а я как раз думал, какраспорядиться вечерним одиночеством), по дороге с пляжа (а я как дураквесь день дома), слегка колорированные июльским солнышком в «белую медь»(это надо видеть), в платьицах-сарафанчиках, в босоножках-сандалетках,улыбчивые, милые, кожа еще излучает впитанный за пляжный деньультрафиолет и поблескивает матово-бархатно (я замер, любуясь),взглядывают вопросительно- не потревожили, не отвлекли, кстати ли…В общем, забежали по пути, наши общие подружки-приятельницы.Девушки легкие, не страдающие ложными комплексами и не отягощающиесознание условностями. Временно свободные. В принципе, «временно» оникак раз бывали не свободные. А вот свободные- всегда. Потому в некоторыхприличных домах их принимали с подсознательной опаской. Ну а в нашемвнутреннем круге они были всегда желанными гостьями, что вместе, чтоповрозь. Просто они хорошие! Кстати, моя бывшая тоже нет-нет, анапрягалась. Ну, ревность вообще была ее слабым местом.Вот не надо только здесь! Это приличные, воспитанные, образованныедевушки, не то что нынешняя молодежь! Умные. Одна из них диссер пишет,между прочим! А что мужиков перебирают- так то мужики не по техзаданиюпопадаются. Сам видел! Я отвлекся.- Привет-привет! Я же говорила, кто-нибудь все равно дома! (Чмок с двух сторон).- Как ты? Ничего, что без звонка? Занят?- Тань-Лен! Бросьте этих глупостей! Мне как раз пузырь коньяку девать некуда.Меня какая-то щенячья радость захлестнула, был бы хвост- вилял бы!- Ах, поручик! За что мы тебя любим- так это за своевременные инициативы. Лен, позвони, скажи- задержимся. Да что мы там не видели? Перепьёмся, как обычно, старые анекдоты, старые песни-танцы, потом понесет в кабак какой-нибудь, и Петька- опять замуж звать… Выходной угробим. Звони! Дим, ты как? Может, давай все вместе туда? Нет? Ну и правильно! В общем, лично я никуда уже не иду! Девочки скинули, босоножки, бросили сумки, прошли в гостиную.Я решил ничего им не рассказывать. Наверняка всё известно и лишний раз-лишний. Они также не касались темы ни вопросами, ни намеками. Вотумницы, вот это такт- я подумал. Потом я обнаглел и еще подумал: аможет, как раз потому и пришли? И тут же почувствовал укол, нет, совсемне совести- либидо! Это уже потом уколола совесть. Я незамедлительнопредал себя анафеме, наложил епитимью и строгое взыскание.В глазах всех наших друзей я всегда был образцом верности и благочестияв сексуальном смысле, хладнокровия и рассудительности- в любом другом.При этом занудой, как может показаться, я не был. Все эти мои благиекачества, вызывали не только зависть, но и безграничное доверие. «С нимничего не выйдет, даже очень случайно! ». И поговорить со мной можно«обо всём», безо всякой опаски- как с врачом или подружкой. Я былзалогом веры в человечество и архетипом Мужчины, Который Должен БытьРядом. Вспоминая себя тогдашнего, сам удивляюсь. Святой! Но этоотдельная тема, не для анекдотов. Не будем отвлекаться.В общем- никто никуда не идет. Расположились кому как удобно. Удобновсем оказалось на полу- набросали диванных подушек, переместили туда всеполагающееся, стаканы-пепельницы, лимон-шоколад. Развалились,выпиваем-разговариваем, музычка… Хорошо-то как! Всем хорошо, атмосферанаполнилась той душевной благостью, когда все еще сравнительно трезвы, икаждому уже хочется быть для присутствующим всем самым лучшим! Каждыйдля каждого- самая близкая душа и единственный в этом мире хорошийчеловек. И над этим- едва осязаемый флер, как бы возможного, как быфлирта.Вечер жаркий, хоть и уже поздний, коньяк гоняет кровь, и постепенно дажераскрытых настежь балконных дверей и всех окон стало недостаточно.Жарко…- Жарко как, взмокла вся.- Душ, силь ву пле? - коварно предлагаю я- Да? Можно? Я быстро. Не скучайте.- Подожди, я тоже, - Ленка приподнялась, -поместимся ведь?- Наверно. А у нас все равно сухое полотенце только моё осталось. Пошли. Димочка, мы тебя бросаем. Зато вернемся все сразу!Они поднялись и направились в ванную, по дороге расстегивая пуговички иразвязывая бретелечки. Две пары стройнейших загорелых женских ног, вубийственном ракурсе «сзади-снизу», намертво приковали взгляд. Периферияотметила уже обнажившуюся Танину спину и одну развязанную бретельку насарафанчике Лены. Они вошли в ванную, Таня пропала из виду.Предположительно, на ней остались уже только трусики. Лена развязалавторой бантик- сарафан потек вниз. Двадцать пятым кадром мелькнулагрудь… Дверь, увы, закрылась.Слух обострился и улавливал не только их голоса, но и шорох снимаемойодежды, той, что еще осталась. Подлое сознание коварно подсовываловоображению картины, одна другой краше: две красивые обнаженные женщиныпод струями прохладной воды, в нескольких шагах, за тонкой дверьюванной… Неспроста они там вместе! Наверноможетбыть, задумали что-нибудь,ну, такое- и обсуждают? Зачем они сразу стали раздеваться? Воображениелихо подхватило сюжет. Сценарные линии немного различались, нокульминация темы во всех вариантах была одна: все дальнейшеехудожественно развивается в красочный эротический перформанс… А я ужевсерьез прикидывал: как бы мне, дипломатично и не теряя лица, подвестивсё происходящее к сексу. Сейчас то чего уже!?Мой «облико» второй месяц не нуждается ни в какой «морале»! И нетникаких сил сдерживаться в этих обстоятельствах! Хоть гаркни: «А ну,ложись! Обе! » А с кем из них? Наверно- сразу? А как? И что потом?. Да…незадача. Еще я испугался, что они каким-то образом заметили, как яжадно пялился на их «дефиле неглиже».Может, это часть замысла? Ну конечно- не подростки ведь! А если я всеэто сам напридумывал?Был конечно выход- быстро и надежно напиться. Ну, это от меня не уйдет.Посмотрим как фишка ляжет! Только не танцевать!В ванной перестала шуметь вода. Возвращаются. О! Без платьев (правда, вкупальниках).«…Камера работает от пола, медленно, поднимаясь до самых…» Господи! Зачто!?«Купальники вообще-то ни к чему! »- заметил я про себя. Возможно идевчонки так же думали, но какие-никакие приличия должны быть, дажемежду старыми друзьями! К тому же я-то одет и как бы, ни о чем таком недумаю.Помнится, когда-то давно, бывали мы в сауне большой компанией— и ничего,все чинно-благородно. Что с того, что все нагишом? Подумаешь! Но то-сауна. Там все одинаково красные, голые и влажные, если и посмотришь надевушку- интерес чисто гуманитарный, и никаких подтекстов. Потом все впростыни замотались. Но я-то с тех пор знаю, что там, под ними! И какоетам оно всё!Дома, на мягком ковре, в россыпи подушек. Купальники- близкие кусловным, даже для пляжа. Даже для старинного друга, который знает, чтотам, под ними. Ох-х-х! И зачем про сауну вспомнил?Луше бы они вообще не приходили! Никогда! Ни из душа, ни с пляжа, ниоткуда вообще! В отчаяньи делаю мощный глоток прямо из бутылки.Полегчало. Знаю, что ненадолго. Тут ведь как- все может сложиться либоневероятно хорошо, либо охренительно безобразно. Только бы не танцевать…Скажите, что может чувствовать молодой, сильный и подогретый коньякоммужчина, на втором месяце воздержания? В компании сразу двух чертовскипривлекательных, свежих, сверкающих улыбками и взглядами, задорнонетрезвых, восхитительно полуголых и, возможно, сегодня доступных,девушек?Потребовали соблюдения дресс-кода. Я приклеил идиотскую улыбку исомнамбулически поперся искать что-нибудь комильфо. Только нетанцевать!!! Зашел по дороге в холодильник. Еще бутылка водки есть.Глотнул. Если что- открою кингстоны и геройски затону под «Варяг»!Вернулся, имея на себе боксеры и зачем-то майку. Тупо уставился на моихнимф. Снял майку. Подумал, что надо было остаться в джинсах. Крем икарамель… Уютные, плавные обводы. Игра светотени. Где надо, навыпуклостях и округлостях-блики. Где надо, на ямочках и впадинках- тени…И всё- дважды! А купальники эти бесовские, ни фига не скрывают на самомделе! Все линии, которые им положено прерывать, делить или вообщепрятать- наоборот, антицеломудренно продолжаются и даже как-тодополнительно отштриховываются. Контур Таниной груди нахально и детальнодорисовывается под топом сам по себе, одновременно отображая размер,округлость, степень ее упругости и температуру поверхности.Абрис бедра Лены дает четкие координаты ее божественной попы… Она чутьповернулась- и от талии к низу живота пролегла стреловидная тень,острием своим указующая… Как раз куда надо и указующая!Я замер. Уверен, моя рожа красноречиво отражала пульсации моегосознания, плотоядно сверкающие глаза предательски выдавали содержаниеэтих пульсаций, и возможно я даже делал какие-то конвульсивные движения.Взбесившееся либидо даже распространяло, как мне казалось, осязаемыеэманации, а плотности трусов никак не хватало, чтобы культурнодрапировать восстающую физиологию. Я спешу присесть. Сосредоточенносмотрю куда-нибудь не на них, от чего выгляжу как имбецил.Чтобы хотя бы не молчать, я как дурак брякнул:- От меня же Ольга ушла! Вы не знаете разве?Оказалось-нет.Мало того, данный факт привел их в какое-то замешательство. Хорошо этоили плохо и как можно тактически использовать это обстоятельство, япридумать не смог. На всякий случай, хлебнул еще.После этого принялся уже подробнее рассказывать, что Ольга, какперсонаж, выведена из моей личной истории. Что я, девочки, отнынесвободен и доступен.Я полон никому теперь не нужной нежности, невостребованной (пока)страсти и так далее.Еще один глоток добавил в мою речь оптимизма и веры в завтрашний день:что мне теперь открыты невероятные горизонты- далее что-то пространное ипутанное- ну, дайте я вас обниму, милые мои- одни вы у меня остались… Апоцеловать? Нет? Я свободен, я ничей! Видимо, дальше я, как говорится,«пошел вразнос», потому что девочки, продолжая меня слушать, сталиобмениваться знаками и взглядами. Потом сыграли общий сбор и удрали.Обе.Помню еще, как неуклюже пытался их удержать, занудно повторяя: «Ну чеговы? Ну как же так? ». Естественно, напился до полной невозможности,утром ничего прояснить не удалось.Потом, одна из них, которая Тань, рассказывала, что они просторастерялись. «Одно дело, когда жена, другое дело- когда ее нет».Ситуация неоднозначная сложилась. Ты, говорит, покинутый, необласканный,а тут мы нарисовались. К одинокому мужчине (при живой-то жене),напились, еще и разделись едва ли не догола. Ольге потом рассказывали.Молодец! Да не ты- она. Нехорошо, говорит, девочки. В смысле- такиздеваться над человеком- нехорошо. Чего уж хорошего! А кто знал? А сЛенкой мы едва не поругались тогда! Она, кстати, всё вернутьсяпорывалась- я почему-то не пускала. Не знаю, может не надо было… Онапотом полвечера еще переживала, дулась на меня по-моему. А, мы тоженапились! Ой! Ты только не проговорись! Ну, ей ты, вообще-то, ужеда-авно интересен. Как мужчина. А что здесь такого? Нет, открытымтекстом не говорила. Ну что я- слепая? Ха! Еще как видно! И потом, ядесять лет ее знаю. Но мужчина подруги- это святое! Мы еще думаликакое-то время- сойдетесь обратно, никуда не денетесь. Кто же тогдазнал? … А ты мужественно держался! Ну, то есть, другой бы навернякакак-нибудь опошлил всё. Железный ты наш!Я вспомнил позор того вечера и мысленно выматерился. Вот ведь зараза!Ишь ты- «не пускала», она! А если б я тут лопнул? Умер бы отгиперспермии?! С ума бы сошел? Или позвал бы проститутку и заболелвенерически? Таня, как ты могла?Что характерно, Таня рассказывала мне это, уютно лежа на моем плече,после…В общем, где-то неделькой позже, она явилась каким-то уж очень раннимутром, не помню, под каким предлогом. Я никого не ждал, наканунеподгулял здорово (отпуск), едва проснулся и встретил ее в чем матьродила- в халате и тапочках.После принятых в соответствии с дипломатическим протоколом краткихцеремоний: чай-кофе, «пойду побреюсь, не ждал, извини», - «да ничего,это я нагрянула ни свет ни заря», все вдруг как-то завертелось внезапно.Задорно, с увлечением, старательно, и несуетливо. Наверно, на неделювперед, в общем, щедро… Так и день прошел, оделись мы где-то к вечеру.Оказалось- зря. К утру я размяк настолько, что как честный человек,предложил ей отношения. Отказалась. Времени нет- работа, аспирантура-никак. И потом, цитирую: «…мешать секс и личную жизнь- это аморально…».- Ну, пока, не скучай- чмокнула в нос, обещала заглядывать «если что».Вот объясните мне теперь кто-нибудь! Очень прошу, умоляю! Как же ихпонимать-то!?
См.также
Внешние ссылки
