Русская Википедия:Лезги Ахмед
Шаблон:ПисательЛезги Ахмед (Шаблон:Lang-az) — азербайджанский поэт и ашуг XVIII века лезгинского происхождения.
Творчество
Поэзия Лезги Ахмеда является разносторонней. Его стихотворение «Nəmümkündür» («Невозможно») относится к ашугской поэзии. В нём лирической герой жалуется на то, что возлюбленная не идет к нему и с ней не возможно долго говорить. Однако ни отсутствие возлюбленной, ни её холодность не повергают его уныние, в печаль. Произведения состоит из иронического, шутливого отношение лирического героя к нейШаблон:SfnШаблон:Sfn:
Одному чоклоку сеть я поставил,
Но поймать его невозможно,
В засаде я стою.
Hо прийти ко мне невозможно.
В душе моей мрак.
Грудь твоя как мрамор.
Одно слово есть для возлюбленной.
Произнести его невозможно.
Ахмед скажет: жестокая девушка.
То белое одевает, то красное,
Слово, которое должно было произнести вчера,
И сегодня не скажет.
Шутливый тон характерен и для его стихотворения на лезгинском языке «Халад руш ваз вуч хъел ава?» («Кузина, почему ты зла?»). Здесь тоже в центре внимания отношение лирического героя к возлюбленной. Но в отличие от вышеназванного стихотворения, в нём появляются социальные мотивы. Лирический герой, обращаясь к возлюбленной, предостерегает, что отец может продать её за деньги нелюбимому. Лезги Ахмед создавал произведения и в классическом стиле. К таким относится его стихотворение «Oldu» («Стал»), написанное в лирике. Стихотворению характерны две традиционно противоположные линии. Одна линия развивается на основе любовных чувств лирического героя, а другая основана на образе возлюбленной. Для описания возлюбленной поэт использует сравнения: «новый месяц», «сияющая свеча», «красавица», «утренняя заря», «красота как зеркало», «цветущее лицо», «царица царей». Внутренний же мир лирического героя раскрывается при помощи художественных средств: «сердце стало подарком», «как мотылёк, не имеющий покоя», «грустная любовь — плачущая гора», «как лезгинский соловей стал позором»Шаблон:SfnШаблон:Sfn:
Опасность покоряла нас.
Какая трудность нас ждёт.
В то время, когда ты обнаружила
Что мир стал мрачным.
Я влюбился, увидев твою родинку.
Язык стал немым, увидев твой чин.
Луна погибла, увидев твой стан.
Твое, озаренное как свеча, лицо увидев.
Я, мученик, покой потерял.
Как ты красива, о моё сердце.
Мою любовь превратилась в тоску,
Я осмеян народом,
Ты моя жизнь, о красавица.
Я стал пиалой твоей любви.
Эй, взявшая мою душу, утренняя заря.
На зеркало похожая, красавица,
Эй, шахиня, эй царица царей,
Каждый твой локон-безжалостный охотник.
Заманивают оленей Хутена в ловушку.
Эй, главарь ангелов.
Тайна твоих губ дошла до Исы,
Меня Сенана не делай христианином,
Влюбился в тебя, подобная цветку,
Как лезгинский соловей я опозорился.
Лезги Ахмед использует художественные средства, раскрывающие состояние лирического героя, выбранные по отношению к средствам описывающим возлюбленную. Иногда одна и та же фигура, приобретая два противоположных значения, относится и к двум линиям: например, свеча для возлюбленной является символом сияющей жизни, чистоты, а для влюбленного — беспокойной, исчезающий жизни; утренняя заря для возлюбленной — символ свежести, красоты, а для лирического героя — прекращающейся жизниШаблон:SfnШаблон:Sfn. Во время путешествия в Дербент ашуг Хесте Касум встретился с Лезги Ахмедом. Известно состоявшееся между поэтами состязание, когда обе стороны обменивались стихами-загадками («дейишме»). Это состязание стало известно как дастан под названием «Состязание Деде Касума с Лезги Ахмедом»Шаблон:SfnШаблон:Sfn[1]:
Лезги Ахмед:
Хочу спросить тебя, Деде Касум,
Что неустанно странствует по свету?
В какой тетради пишут без чернил,
Каким пером чернят бумагу эту?
Хесте Касум:
Вот мой ответ тебе, Лезги Ахмед,
Луна и Солнце странствуют по свету.
Тетрадь - душа, в ней пишут без чернил,
Язык - перо чернит бумагу эту.
Лезги Ахмед:
На чём неизгладим печальный след?
Чему назначен срок, продленья нет?
Меж небом и землёй каков просвет?
Лезги Ахмед свою оставит мету.
Хесте Касум:
На сердце остаётся чёиный след.
Отмерян путь земной, продленья нет.
Просвет в сто девяносто тысяч лет.
Деде Касум твою стирает мету.
Примечания
- ↑ Кара Намазов, «Азербайджанская ашыгская поэзия. Хэсте Касум», с. 40
Литература
