Один, а также его братья Вили и Ве, были сыновьями Бора и Бестлы. Бор был сыном Бури, которого вылизала языком изо льда корова Аудумла, в свою очередь, возникшая от смешения пламени Муспельхейма и холода Нифльхейма. Бестла, мать Одина, была дочерью Бёльторна, предположительно сына Имира, который возник таким же образом, каким и Аудумла.[1]
Древнескандинавскийтеоним Óðinn (рунический ᚢᚦᛁᚾ на фрагменте черепа из Рибе)[3] является родственным другим средневековым германским именам, включая древнеанглийское Wōden, древнесаксонское Wōdan, древнеголландское Wuodan и древневерхненемецкое Wuotan (Старобаварский Wûtan)[4][5][6]. Все они происходят от реконструированного протогерманского теонима мужского рода *Wōđanaz (или *Wōdunaz). *Wōđanaz, переводимое как «повелитель безумия» или «предводитель одержимых», происходит от протогерманского прилагательного *wōđaz («одержимый, вдохновленный, бредящий, бушующий»), присоединенного к суффиксу *-naz («повелитель одержимости»).
Другие имена
Записано более 170 имён Одина; имена по-разному описывают атрибуты бога, относятся к мифам или к религиозным обрядам, связанным с ним. Среди богов у Одина было больше всего эпитетов и имён у германских народов. Профессор Стив Мартин указывал, что название Одинсберг (Оунсберри, Оунсберри, Отенбург) в Кливленде (Йоркшир), теперь преобразованное в Роузберри (Топпинг), может происходить со времён поселений англов, учитывая, что названия соседних Ньютона-андер-Роузберри и Грейт-Эйтона также содержат англосаксонские суффиксы. Связь находящейся рядом скалистой вершины с богами напрашивалась и, возможно, заменила там верования бронзового/железного веков, учитывая, что на вершине были закопаны бронзовые вотивные топоры и другие предметы. Таким образом, это может быть редким примером скандинавско-германской теологии, вытеснившей более раннее кельтское язычество применительно к впечатляющему месту племенного поклонения.
В своем оперном цикле «Кольцо нибелунга» Рихард Вагнер называет бога Вотаном, получив это имя из сочетания древневерхненемецкого Wuotan с нижненемецким Wodan[7].
Спутники Одина — во́роныХугин и Мунин («мыслящий» и «помнящий») и волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»), его ездовое животное — восьминогий конь Слейпнир (Sleipnir, «скользящий»). В Вальхалле Одину и его дружине, в которую входят лучшие воины эйнхерии, прислуживают валькирии — девы, определяющие судьбу воинов на поле битвы, выбирающие героев для Вальхаллы. Оружие Одина — копьё Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо цели и поражает насмерть всякого, в кого попадает.
Характеристика
О́дин одноглазый — оди́н свой глаз он отдал Мимиру, чтобы испить из источника мудрости. Подобное самопожертвование во имя мудрости — не редкость для Одина. В частности, чтобы постичь силу рун, он, принеся самого себя в жертву, девять суток провисел на стволе ясеня Иггдрасиля, прибитый к нему своим же копьём Гунгнир.
Будучи мастером перевоплощений, Один часто является людям в различных образах. Чаще всего — в образе старца в синем плаще и войлочной шапке, в сопровождении двух воронов или двух волков, вооружённый копьём. Считалось, что под видом бедного странника или уродливого карлика он бродит по свету, и плохо будет тому, кто, забыв законы гостеприимства, оттолкнёт его от своего порога. Жители Скандинавии верили, что он часто объезжает на своём коне землю или, невидимый для людей, принимает участие в их сражениях, помогая достойнейшим одержать победу.
Вероятно, Один не нуждался в пище — ряд источников (в частности, «Сага об Олафе Святом») намекает на то, что он никогда не ест, а живёт лишь тем, что пьёт мёд, брагу или вино. В Младшей Эдде («Видение Гюльви») Снорри Стурлусон пишет «О еде эйнхериев и Одина»:
<poem>
Þá mælti Gangleri: «Hvárt hefir Óðinn þat sama borðhald sem einherjar?»
Hárr segir: "Þá vist, er á hans borði stendr, gefr hann tveim úlfum, er hann á, er svá heita, Geri ok Freki. En enga vist þarf hann: Vín er honum bæði drykkr ok matr. Svá segir hér:
Тогда Ганглери спросил: «А сам Один, ест ли он одну пищу с эйнхериями?»
Высокий говорит: "Всю еду, что стоит у него на столе, он бросает двум волкам — они зовутся Гери и Фреки и не нужна ему никакая еда. Вино — вот ему и еда и питье. Так здесь говорится:
древнеисландский текст
перевод О. А. Смирницкой
</poem>И приводит строки, которые также присутствуют в Старшей Эдде в «речах Гримнира»:<poem>
Gera ok Freka
seðr gunntamiðr,
hróðigr Herjaföður;
en við vín eitt
vápngöfigr
Óðinn æ lifir.
Гери и Фреки
кормит воинственный
Ратей Отец;
но вкушает он сам
только вино,
доспехами блещущий.
древнеисландский текст
перевод О. А. Смирницкой
</poem>
Во время зимних бурь Один в сопровождении погибших в боях проносится в небе. Эти выезды носят название «дикой охоты».
Имена Одина
В скандинавской средневековой литературе Один выступает под множеством имён и прозвищ. Это связано с традициями скальдической поэзии, где приняты поэтические синонимы — хейти и непрямые упоминания о предмете — кеннинги. Вот некоторые из имён Одина — Alföðr (Альфёдр — «всеотец»), Ygg (Игг — «страшный»), Hár (Хар — «высокий»), Veratýr (Вератюр — «повелитель людей»), Bölverkr (Бёльверк — «злодей»).
45 Лик свой открыл я асов сынам, близко спасенье; скоро все асы собраны будут за Эгира стол, на Эгира пир.
Svipum hef ek nú yppt fyr sigtíva sonum, við þat skal vilbjörg vaka; öllum ásum þat skal inn koma Ægis bekki á, Ægis drekku at.
46 Звался я Гримнир, звался я Ганглери, Херьян и Хьяльмбери, Текк и Триди, Туд и Уд, Хар и Хельблинди.
Hétumk Grímnir, hétumk Gangleri, Herjann ok Hjálmberi, Þekkr ok Þriði, Þuðr ok Uðr, Herblindi ok Hár.
47 Сад и Свипаль, и Саннгеталь тоже, Бильейг и Бальейг, Бёльверк и Фьёльнир, Хертейт и Хникар, Гримнир и Грим, Глапсвид и Фьёльсвид.
Saðr ok Svipall, ok Sanngetall, Herteitr ok Hnikarr, Bileygr, Báleygr, Bölverkr, Fjölnir, Grímr ok Grímnir, Glapsviðr ok Fjölsviðr.
48 Сидхётт, Сидскегг, Сигфёд, Хникуд, Альфёд, Вальфёд, Атрид и Фарматюр; с тех пор как хожу средь людей, немало имён у меня.
Síðhöttr, Síðskeggr, Sigföðr, Hnikuðr, Alföðr, Valföðr, Atríðr ok Farmatýr. Einu nafni hétumk aldregi, síz ek með fólkum fór.
49 Гримнир мне имя у Гейррёда было и Яльк у Асмунда, Кьялар, когда сани таскал; Трор на тингах, Видур в боях, Оски и Оми, Явнхар и Бивлинди, Гёндлир и Харбард.
Grímnir mik hétu at Geirrøðar, en Jálk at Ásmundar, en þá Kjalar, er ek kjálka dró; Þrór þingum at, Viðurr at vígum, Óski ok Ómi, Jafnhár ok Biflindi, Göndlir ok Hárbarðr með goðum.
50 У Сёккмимира я был Свидур и Свидрир, старого ётуна перехитрил я, Мидвитнира сына в схватке сразив.
Sviðurr ok Sviðrir er ek hét at Sökkmímis, ok dulðak ek þann inn aldna jötun, þá er ek Miðvitnis vark ins mæra burar orðinn einbani.
</poem>
Мёд поэзии
В Младшей Эдде рассказывается о том, как Один при помощи коварства добыл священный напиток — мёд поэзии, источник жизненного обновления. Асы и ваны заключили мир после войны богов, смешали свою слюну в сосуде и сделали из неё мудрого карлика Квасира. Другие карлики убили Квасира и смешали его кровь с мёдом, получив мёд поэзии. Но им пришлось отдать этот мёд великанам (турсам) в качестве выкупа. Великан Суттунг спрятал мёд в скале и велел своей дочери сторожить напиток. Один проник в скалу: просверлив отверстие с помощью бурава, он превратился в змею и влез в него. Он соблазнил стража-великаншу, которая и дала ему выпить мёд. Тогда в облике орла Один возвратился в Асгард и принёс асам мёд поэзии; по дороге он расплескал часть мёда из клюва и люди, испившие его, стали скальдами, но часть мёда Один проглотил, и то, что вышло с другой стороны, досталось бездарным поэтам.
Самые ранние записи германских народов были записаны римлянами, и в этих работах часто упоминается Один — посредством процесса, известного как interpretatio romana (при котором характеристики, которые римляне считают схожими, приводят к отождествлению не-римского бога с римским божеством) — как римский бог Меркурий. Первый яркий пример этого происходит в романе историка Тацита, написанном в конце I века в Германии, где, говоря о религии свевов (конфедерации германских народов), он комментирует, что «среди богов Меркурий является тем, кому они главным образом поклоняются. Они считают религиозным долгом предлагать ему в определённые дни людей, а также других жертв. Геркулеса и Марса они успокаивают приношениями животных из разрешенных видов» и добавляет, что часть свевов также почитает «Изиду». В этом случае Тацит называет бога Одина «Меркурием», Тора — «Геркулесом», Тира — «Марсом», а идентификация Шаблон:Iw под вопросом[8].
Энтони Бирли отметил, что очевидная идентификация Одина с Меркурием не имеет ничего общего с классической ролью Меркурия быть посланником богов, но, похоже, происходит из-за его роли психопомпа[8]. Другие современные доказательства также могли привести к сравнению Одина с Меркурием; Один, как и Меркурий, в это время, возможно, уже был изображен с посохом и шляпой, мог считаться богом-торговцем, и они двое могли рассматриваться как параллели в своих ролях, будучи странствующими божествами. Но их ранжирование в соответствующих религиозных сферах могло быть совсем другим[9]. Кроме того, фраза Тацита, что «среди богов Меркурий — тот, которому они в основном поклоняются» является точной цитатой из Commentarii de Bello Gallico Юлия Цезаря (I век до н. э.), в котором тот имеет в виду галлов, а не германские народы. Что касается германских народов, то Цезарь заявляет: «Они считают, что боги — это только те, кого они могут видеть, Солнце, Огонь и Луна», но ученые отвергают это мнение как явно ошибочное, независимо от того, что могло привести к этому утверждению[8].
В XI веке летописец Адам Бременский в комментариях к своей книге Gesta Hammaburgensis Ecclesiae Pontificum записал, что статуя Тора, которую Адам называет «могущественной», восседает на троне в храме в Упсале в окружении Водана (Одина) и Фрейра. Что касается Одина, Адам определяет его как «яростный» (Wodan, id est furor) и говорит, что он «управляет войной и даёт людям силы против врага» и что люди в храме изображают его в доспехах подобно тому, «как изображают наши люди Марс». Согласно Адаму, народ Упсалы назначил священников (готи) каждому из богов, а во время войны приносились жертвы изображениям Одина[10]
В XII веке, спустя столетия после того, как Норвегия была «официально» христианизирована, население по-прежнему призывало Одина, о чём свидетельствует палка с руническим посланием, найденная среди бриггенских надписей в Бергене (Норвегия). На палочке и Тор, и Один призваны на помощь; Тора просят «принять» читателя, а Одина «завладеть» им[11].Файл:Treated NKS odinn.jpgОдин обращается к во́ронам Хугину и Мунину. Изображение Шаблон:S в исландской рукописи, Датская королевская библиотека
Мифы, записанные в 1200-х гг.Снорри Стурлусоном, описывают жизнь асов и их переселение в Скандинавию из Великой (или Холодной) Svíþjoð («Швеции», считается что из-за созвучия на исландском возникла путаница со Скифией), через которую протекает река Ванаквисль (Танаис). В устье этой реки была страна ванов, с которыми люди Одина сначала вели войну, но потом заключили мир. Стороны обменялись заложниками, Ньерда, Фрейра и Фрейю, заложников ванов, Один сделал жрецами. Согласно Эддам, Один имел владения в Азии (на востоке от реки Танаис, также «в стране турок» на юг от горного хребта, служащего границей страны (возможно, Уральских гор)[12]. Переселился в Данию, оставив править в Асгарде братьев Ве и Вили. Править страной саксов поставил троих сыновей: Вегдег в восточной стране саксов, Бельдег (или Бальдр) в Вестфалии, Сиги (родоначальник рода Вольсунгов) в земле франков. Дальше Один пошёл в страну Рейдготланд (Ютландия) и сделал её правителем своего сына Скьёльда (от которого род Скьёльдунгов, датских конунгов). Затем Один достиг Швеции, где его радушно встретил правитель Гюльви, и основал Сигтун. Затем он поехал на север и поставил править Норвегией сына Сэминга, родоначальника норвежских конунгов, ярлов и других правителей. А с собою Один взял сына Ингви, конунга Швеции, основателя рода Инглингов. Внук Одина Фроди правил Данией (тогда называемой «Страной готов») во времена жизни императора Августа при рождении Христа[13]. Согласно Эдде асы, потомки Одина, расселившись по Стране Саксов, принесли туда древний язык из Азии.
Знаменитый путешественник и антропологТур Хейердал выдвинул теорию, что Один, князь Асгарда, был реальной исторической личностью, который жил на рубеже нашей эры в Приазовье в городе Танаис и переселился в Скандинавию со своим народом (асы) из-за давления римлян. Археологические раскопки[14] Хейердала в данной местности обнаружили «три пряжки, принадлежавшие средневековым викингам»[15]. Эта теория встретила резкую критику среди ученых и была признана ненаучной из-за избирательного использования источников и пренебрежения научным методом[16][17]. Происхождение слова «асы» от одноимённого названия племени асов-алан очень вероятным считал историк Г. В. Вернадский[18].
Профессор археологии Лотте Хедеагер приводит аргументы в пользу того, что образ Одина в скандинавских сагах, в частности в Саге об инглингах, сложился в результате слияния образов божества древних германцев Вотана и Аттилы под воздействием экспансии гуннов. Об этом может говорить ряд совпадений в мифологической биографии Одина и Аттилы, путь завоеваний в эпосе, похожий на перемещения гуннов в IV—VI веках, значительная роль провидцев и шаманов у гуннов с функциями аналогичными действиям Одина, а также эволюция изображений верховного божества на археологических находках того времени[19].
Множество параллелей в германском фольклоре проводится между Санта-Клаусом и Одином. Поскольку много этих элементов не относятся к христианству, есть теории относительно языческого происхождения множества рождественских традиций праздника, происходящего из районов, где германцы были христианизированы и сохранили свои первобытные традиции, выжившие во множестве форм и превратившиеся в современное изображение Санта Клауса.
Среда — день Одина
Имя Одина-Вотана восходит к древнегерманскому корню -wut- (букв. «неистовство», «буйство», «бушевать», «воинственный»). Языковеды и историки культуры пришли к заключению об изначальном единстве религиозных представлений древних германцев, почитавших одних и тех же богов. Свидетельством этого стали названия дней недели. Переняв от римлян семидневную неделю, германцы, как пишет М. Элиаде, заменили названия дней именами своих божеств. Одину досталась среда, у римлян — «день Меркурия», dies Mercuri, а у древних германцев — «день Одина (Водена)»: Wuotanestac (древневерхненемецкий), Wednesday (английский), Woensdag (нидерландский), Odinnsdagr (древнескандинавский) и др. Так что правильнее говорить не о том, что древние римляне отождествляли Одина с Меркурием, а о том, что древние германцы восприняли римского бога Меркурия в отождествлении с понятным им образом грозного божества войны — Одином.
↑Even Hovdhaugen, Christian Keller, Else Mundal, Anne Stalsberg, Gro Steinsland: Anmeldelse av Thor Heyerdahl og Per Lillieström: Jakten på Odin. Stenersens forlag. Oslo 2001. Maal og Minne 1 (2002) s. 98-109.
↑Stahlsberg, Anne (2006-03-13). «Ytringsfrihet og påstått vitenskap — et dilemma? (Freedom of expression and alleged science — a dilemma?)»
↑Г. В. Вернадский. Древняя Русь. Скандинавы, асы и русь в Азовском регионе
