Став авторитетным религиозным деятелем, Узун-Хаджи выступил участником антироссийского восстания в Чечне и Дагестане 1877 года, получившего название «Малый Газават». После этого был арестован в 1878 году и отправлен в ссылку на 7 лет в Самарскую губерниюШаблон:SfnШаблон:Ref+, откуда через 4 года он бежал на родину. Но в 1910 году его снова арестовали[1]. Причиной для второго ареста стала постройка мечети без разрешения властей в его родном селе. После домашнего ареста он был переведён на год в Темир-Хан-Шуру, а позже отправлен пешком в Астрахань. Через год он снова устроил побег и отправился в паломничество в Мекку, в обратной дороге вернулся с чеченскими паломниками в Чечню. Сначала он оказался в Грозном, потом осел в Ножай-ЮртеШаблон:Sfn. Высылки сделали шейху репутацию мученика, пострадавшего от имперского произвола[2].
До революции скрывался в чеченских горах, агитируя там против царской властиШаблон:Sfn. Узун-Хаджи занимался также религиозной поэзией и сочинял стихотворенияШаблон:Sfn.
Революция
После случившейся в 1917 году Февральской революции Узун-Хаджи был амнистирован, после чего он вернулся в ДагестанШаблон:Sfn. После этого активно участвовал в политической жизни Северного Кавказа, продвигая шариатистскую и теократическую идеологию[1]. Шейх был одним из организаторов Дагестанского Милли-Комитета, выступившего с инициативой проведения референдума о введении шариатской формы правления в Дагестане, в результате которого все сельские общества Дагестана одобрили шариатШаблон:Sfn. Узун-Хаджи был членом парламента Горской республикиШаблон:Sfn. На выступлениях шейх оказывал давление на правительство, требуя отчётов расходования кредита от АДРШаблон:Sfn.
Уже к лету в Дагестане был начат процесс перевода школ на национальные программы обучения, где активное участие принял Узун-Хаджи, стоявший на арабизации образования и принятии тюркского (кумыкского) языка в качестве межнационального. Языком обучения считался родной, с первого класса вводился урок шариата. Арабский язык изучался с третьего. В старших классах начальных школ обучали турецкому языкуШаблон:Sfn.
Узун-Хаджи был ярым сторонником Нажмудина Гоцинского, которого он пытался сделать имамом теократического государства на Кавказе подобного ИмаматуШамиля. Противникам имама после его избрания шейх говорил: «Кто не подчинится имаму – тому мы отрубим голову»Шаблон:Sfn. Сам шейх должен был занять место вакила (заместителя) имамаШаблон:Sfn. Но когда Гоцинский согласился на предложение назначить его муфтием[К 1], а не имамом, Узун-Хаджи рассердился и ушёл со своим войском со съезда[5].
Чтобы опорочить Узун-Хаджи, его оппоненты приписывали ему слова: «я вью верёвку для того, чтобы перевешать всех инженеров, студентов и вообще пишущих слева направо»[К 2]Шаблон:Sfn. Шейх ответил на это: «Как я мог сказать такую чушь? Ведь без светской цивилизации нам не обойтись! Если даже мы не имеем специалистов, как например, медиков или инженеров, то их необходимо приглашать из других районов… Как духовное лицо, я хочу восстановить шариат в своей полноте, на что и народ призываю»Шаблон:Sfn. Шейх и его сторонники составляли серьёзную военно-политическую силу. В 1917—1918 годах его отряд атаковал Хасавюртовский округ, вследствие чего пострадало множество населённых пунктов, как и сам ХасавюртШаблон:Sfn.
9 января 1918 года Гоцинский и Узун-Хаджи с войском от 6 до 10 тысяч человек[6]заняли Темир-Хан-Шуру, столицу Дагестана. На следующий день имам соборной мечети провозгласил Нажмудина имамом. 12 января делегаты III областного Дагестанского съезда большинством голосов аннулировали это решение[7]. Нажмудин согласился на должность муфтия. Узун-Хаджи с войском ушёл в горы, будучи недовольным нерешительностью Гоцинского[7].
В декабре 1917 — начале 1918 годов в Грозном между чеченцами во главе с Дени Арсановым и казаками случилось жёсткое столкновение, которое всколыхнуло всю Чечню. В феврале Узун-Хаджи был выдвинут чеченцами, и он отправился в город с предложением к русским стать посредником между ними и чеченцамиШаблон:Sfn.
В мае отряды Гоцинского, Узун-Хаджи, Кайтмаза Алиханова и других, соединившись в Гунибе, решили отбить Темир-Хан-Шуру у большевиков, наступление началось с трёх направлений – Араканского (главное направление), Чир-Юртовского и Кази-Кумухско-Цудахарского, которое было поручено Узун-Хаджи. Шейх занял Кази-Кумух[8]. Но пройти через Цудахар у него не получилось. Шейх Али-Хаджи Акушинский, которому был подконтролен Даргинский округ, со своими людьми отказался его пропускать. Али-Хаджи четыре раза посылал делегацию к Узун-Хаджи с целью убедить того отказаться от идеи и вернуться, но все четыре раза предложение было отвергнуто. Узун-Хаджи требовал пропустить его, в противном случае грозился применить силу, но другой шейх также отвечал отказом. В итоге Узун-Хаджи отвёл свои войска обратно на ГунибШаблон:Sfn.
19 июня Узун-Хаджи вместе Гоцинским взяли Кадар и подошли к Доргели. Но вскоре отряды были вытеснены к Хунзаху[8].
Столкновения большевиков и отрядов Узун-Хаджи и Гоцинского проходили до августа, пока вышедший из БакуЛазарь Бичерахов со своим отрядом не вошёл в Дагестан[9]. К октябрю бичехаровцы освободили Дагестан от большевиков. 6 ноября турецкие войска, вошедшие в Дагестан, начали наступление на бичехаровцев, которых впоследствии вытеснили. 7 ноября был взят Петровск. Закрепилась власть Горского правительстваШаблон:Sfn.
Шейх критиковал лидеров Горской республики за их сближение со странами Антанты и требовал вывода английских войск из ДагестанаШаблон:Sfn.
Борьба с белогвардейцами
Весной 1919 года Добровольческая армия генерала Деникина начала оккупацию Северного КавказаШаблон:Sfn. В апреле было созвано заседание Союзного Совета и Правительства Горской республики. Туда же пригласили и духовных лиц таких, как Узун-Хаджи и Али-Хаджи Акушинский. Шейх Узун-Хаджи на заседании выступил с заявлениемШаблон:Sfn:
«Если бы мы до сих пор работали, объединено и организованно, то никакой враг не осмелился бы переступить границы нашей Родины. Первые алимы не объединялись, а за ними – вся тёмная масса. Мусульмане начали убивать друг друга. Как бы то ни было, прошлое надо предать забвению. Давайте же хоть теперь, перед общей опасностью… объединимся, и тогда никто нас не сможет победить… Наш святой долг откликнуться на зов наших братьев чеченцев и ингушей, иначе и мы окажемся под пятой казаков… От слов пользы нет, надо перейти к делу… разбудим наш спящий народ… Я и Али-Хаджи, как бы ни были стары, пойдём умирать за народ».
Оба шейха стали собирать отряды для освобождения оккупированных земель Чечни и придумали планШаблон:Sfn.
Но в ходе гражданской войны религиозные лидеры оказались разобщены из-за разногласий: шейх Али-Хаджи Акушинский для борьбы с белыми силами, оккупировавшими Северный Кавказ, решился поддержать большевиков, Нажмудин Гоцинский же был сторонником Белых сил и противником Красных. Когда Гоцинский стал сотрудничать с белыми, Узун-Хаджи сильно разочаровался в нём и отделился от него. Узун-Хаджи противостоял и белым, и краснымШаблон:Sfn. Распространено мнение, что после разочарования в Нажмудине Узун-Хаджи сказал: «Я хотел сделать из него имама, но он оказался Иваном»Шаблон:Sfn, однако, как пишет историк Хаджи-Мурад Доного, подтверждения этих слов он не нашёл[2]. Когда Гоцинский предложил с английской поддержкой воевать против большевиков, шейх Узун-Хаджи ответил: «Какая разница, какого цвета свинья – чёрная или белая?»Шаблон:Sfn.
В качестве имама
В конце мая в Ботлихе был собран крупный съезд, где Гоцинского лишили звания имамаШаблон:Sfn, вместо него имамом Дагестана и Чечни избрали Узун-Хаджи, резиденцией имамата выбрали ВеденоШаблон:Sfn. Перебравшись туда, в августе имам выпустил призыв мусульманам Северного Кавказа вести джихад против белогвардейцевШаблон:Sfn.
Боеспособное и сплочённое войско Узун-Хаджи, сражавшееся и против белых, и против красных, угрожало дальнейшей судьбе большевистской власти на Северном Кавказе[11]. Согласно данным белогвардейцев, в середине лета 1919 года имам имел 700 солдатШаблон:Sfn. Деникин писал, что во время крупного восстания в августе 1919 года силы Узун-Хаджи возросли до 1 500 человек с 4 орудиями, а после мобилизации численность войск достигала 4-5 тысяч солдат[12]. Азербайджанский дипломат Векилев в сентябре 1919 года говорил о 3-х тысячной армии шейхаШаблон:Sfn. Согласно указаниям чеченских обществ в докладе Ленину 1920 года, армия состояла из 8 500 повстанцевШаблон:Sfn. По заключению современного историка Майрбека Вачагаева, всё войско Узун-Хаджи не превышало 1000 человекШаблон:Sfn.
Летом имам неудачно пытался бороться с Добровольческой армией в Дагестане, после чего было решено делать это из Чечни. В армии имама находились партизаны практически со всего Северного Кавказа: из Чечено-Ингушетии, Дагестана, Кабарды, Черкесии и ОсетииШаблон:Sfn.
Узун-Хаджи перебрался в известное чеченское село Ведено, которое вплоть до конца гражданской войны было эпицентром антиденикинского сопротивления на Северном Кавказе. Летом Иналук Арсанукаев принёс фирман от османского султана (вероятно, поддельныйШаблон:Sfn). 19 сентября было объявлено о создании теократической монархии под протекторатом Османской империиШаблон:Sfn. Шейх учредил правительство и начал собирать армию. Он имел крупное влияние в Чечне, Ингушетии и Нагорном Дагестане. К осени 1919 года ему была подконтрольна вся горная ЧечняШаблон:Sfn. Он также смог частично установить свою власть на западе ДагестанаШаблон:Sfn и в горной ИнгушетииШаблон:Sfn.
24 сентября в равнинной Чечне проденикинская часть чеченцев во главе с Ибрагимом Чуликовым учредила комитет «по очищению Чечни от большевиков и банд Узун-Хаджи»Шаблон:Sfn.
Ранее не поддержавший Узун-Хаджи авторитетный чеченский шейх Али Митаев решил наладить отношения с эмиром и отправил в Ведено трофейное оружие, которое было захвачено в боях с деникинцами, но Узун-Хаджи не принял посылку. Эмир имел контакты в ингушскими антиденикинскими деятелями — шейхом Тарко-Хаджи Гардановым и Гапуром АхриевымШаблон:Sfn. Военный штаб Узун-Хаджи действовал в контакте с Советом обороны Дагестана, которым руководил шейх Али-Хаджи Акушинский и который также занимался борьбой с деникинцами[13].
После ряда крупных поражений от Белых сил на Северном Кавказе Красная армия под руководством Гикало была вынуждена отступить в горы Чечни. Узун-Хаджи приютил у себя красноармейцев, чтобы использовать их против общего врага. Из них был сформирован красный повстанческий отряд, подчинённый военштабу ЭмиратаШаблон:Sfn. Несмотря на оказанную поддержку, большевики плели интриги и вели скрытую подрывную деятельность в ЭмиратеШаблон:Sfn.
В сентябре Узун-Хаджи совместно с большевистскими силами[К 3] уничтожил гарнизон деникинцев в слободе Воздвиженской, которая закрывала выход из горной части Чечни на равнинную[14]. Белогвардейцы отступили в Грозный. Вскоре прошло сражение у Шали, окончившееся победой войск Узун-Хаджи. В обоих сражениях он захватил в плен около 250 человек[13].
Громкие военные успехи делали Узун-Хаджи всё более популярнымШаблон:Sfn. На него стали обращать внимание соседние Азербайджан, меньшевистская Грузия, а также Армения. Все они хотели отдалить Россию от своих границШаблон:Sfn. Грузия пыталась предоставлять военную и материальную помощьШаблон:Sfn. Эмир договорился с Грузией о поставках оружия и признании Эмирата. В обмен он поручил своим войскам блокировать Военно-грузинскую дорогу, отрезав путь для армии Деникина в ГрузиюШаблон:Sfn. Для помощи эмиру на войне в Чечню была отправлена группа офицеров из 50 человек из Грузии, возглавляемая генералом Керселидзе[14]. В Эмират прибыли немецкие офицеры, которые помогали с созданием армии и организацией военного образа жизни жителей. Присутствовали также и австрийские инструкторыШаблон:Sfn.
За короткий период эмир организовал в государстве суд, казну, правительство, парламент, деньги, тюрьму, армию и полициюШаблон:Sfn.
Деятельность Узун-Хаджи создавала много проблем для деникинских сил в Дагестане, впоследствии чего в конце 1919 года Нажмудин Гоцинский и другие проденикинские алимы объявили, что долг каждого мусульманина — бороться с Узун-Хаджи и убить егоШаблон:SfnШаблон:Sfn.
Переговоры с большевиками и смерть
К концу марта 1920 года деникинцы были вытеснены с КавказаШаблон:Sfn. От большевиков, которые заняли Грозный, Узун-Хаджи потребовал вывести войска с Северного Кавказа, но требование было отвергнутоШаблон:Sfn. Советское командование направило тогда уже тяжело больному Узун-Хаджи письмоШаблон:Sfn:
«После переговоров с Вашими представителями нам стало известно, что они принимают Советскую власть. Если и Вы принимаете эту власть как имам Чеченистана и Дагестана, то объявите об этом народам, и тогда между нами установятся дружественные отношения. Ввиду этого Советская власть признает Вас как Имама и духовного лидера мусульман Северного Кавказа. Вы тоже после этого, как объявите народам о вашем отношении к Советской власти, должны оставить свои должности и предоставить свои обязанности самому народу. Ваши организации должны быть распущены. Это право должно передаваться Центральному правительству. Что касается финансовых дел, то это решится после получения инструкции от Центра. Во всяком случае, Советская власть не будет касаться Вашего святого Корана и религии. Обо всем этом Вам растолкуют Ваши представители».
Эмир, не успев дождаться возвращения своих делегатов, через несколько дней, 30 марта 1920 года, умер от тифаШаблон:Sfn. До этого Гикало, который был в Эмирате, поступил приказ «нажать сильнее на Узун-Хаджи, если возможно, ликвидировать его»Шаблон:Sfn. Противники большевиков утверждали, что шейх был отравлен имиШаблон:Sfn.
Его похоронили в Шамиль-Хуторе около Ведено на кладбище, где похоронены также дети имама Шамиля. На траурное мероприятие собралось много людей со всего КавказаШаблон:Sfn.
11 мая 1920 года по его предсмертному настоянию был созван съезд горцев, на котором присутствовали турецкие офицеры, находящиеся на Северном Кавказе. Узун-Хаджи, доживая последние дни, в письменной форме завещал продолжать борьбу с Россией и пригласить к власти Камиль-Пашу, сына Шамиля, жившего в Турции. Съезд исполнил волю Узун Хаджи и объявил имамом Камиль-Пашу, которого сразу известили об этом. Последний не смог сам явиться и послал на Кавказ своего сына Саида-Шамиля[15].
Абдул-Рахим Ахвердов описывал шейха как старичка низенького роста, худощавого с блестящими глазами, сознающего всю свою силу и могуществоШаблон:Sfn.
Социалист Aлибек Taxo-Годи писал, что Узун-Хаджи был движим только своим долгом мусульманина, что должен сложить свою и чужую головы, чтобы возродить имамат и имама всех мусульманШаблон:Sfn.
Саид Габиев характеризовал эмира как человека сильного волей, очень решительного, но которому не хватало хитрости и политического плутовства. По его мнению, старец мог бы сыграть ещё большую роль в истории Кавказа, если бы он отличался широтой своего ума и развития, богатством и родовитостью хотя бы Нажмудина Гоцинского, который был менее яркой фигурой, чем онШаблон:Sfn.
Шарафеддин Эрел, глава канцелярии Гоцинского, полагал, что «освободительные силы Северного Кавказа могли одержать победу, если бы опирались не на Гоцинского, а на Узун-Хаджи, потому что он отличался добрым характером, авторитетом и умением обращаться с людьми, мог привлечь на свою сторону интеллигенцию и тем самым создать гармонию всех местных сил». По его словам, ключевую роль в борьбе с армией Деникина на Северном Кавказе сыграл именно Узун-ХаджиШаблон:Sfn.
Узун-Хаджи сочинял религиозную поэзию. Его поэма на аварском языке «Пока живу — ищу спасения...» (Шаблон:Lang-av) опубликована[16], а также переведена на русский язык Муртазали Дургичиловым[17][18]. Некоторые сборники, содержащие произведения Узун-Хаджи находятся в каталоге рукописей Амирхана Исаева[19].
Память
В 1922 году в газете «Нефтерабочий» в Грозном была опубликована статья «День памяти Узун-Хаджи». Там написано: «Узун-Хаджи был великим человеком, и память его дорога горцу не только потому, что он вёл священную войну против белогвардейцев, офицеров и генералов-поработителей гор, но и против Красной Армии трудящихся»Шаблон:Sfn. Сообщалось о торжественных поминках в честь годовщины смерти Узун-Хаджи, куда пришло несколько тысяч гостей[2].Файл:Агитационная листовка Второй мировой войны на Северном Кавказе.jpgУзун-Хаджи («Изун-Ходжи») в пронемецкойагитационной листовке времён Второй мировой войны от «старейших карачаевского народа» к северо-кавказцам с призывом восстать против большевиков
Установлена мемориальная доска в селе СалтаШаблон:Sfn.
Исследователем Махачем Нахибашевым в 2009 году выпущена книга «Узун-Хаджи Салтинский — общественно-политический и религиозный деятель Дагестана и Чечни», где освещается жизнедеятельность шейхаШаблон:Sfn.
В 2017 году Гаджи-Мурадом Какагасановым выпущен сборник документов под названием «Узун-Хаджи Салтинский – политический и религиозный деятель Дагестана и Чечни (Документы и материалы)»Шаблон:Sfn.
О шейхе пишет в своём произведении «Мой Дагестан» Расул Гамзатов. Там он, повествуя об Узун-Хаджи, Гоцинском, Алиханове, говорит, что «Дагестан их языка не понял, а они не поняли язык Дагестана»[27].
В историографии
В советских учебниках истории военные действия Узун-Хаджи против деникинцев в Чечне приписывались Красной армииШаблон:Sfn. Сам шейх описывался как противник прогрессаШаблон:Sfn и фанатик[28], а его эмират — как марионетка интервентов[29] и эксплуататорское государство, угнетавшее трудящихсяШаблон:Sfn.
После распада СССР эти концепции в историографии были пересмотреныШаблон:Sfn. Интерес к личности Узун-Хаджи возрос среди историков в 1990-ых и первой половине 2000-х годов в связи с чеченской войнойШаблон:Sfn. Современными исследователями Узун-Хаджи рассматривается как яркий лидер национально-освободительной борьбы горцев[30].
Примечания
Комментарии
↑титул имама подразумевает сосредоточение власти и светской, и религиозной, муфтий же является только религиозным лидером
↑Арабское письмо пишется справа налево. Таким образом, предполагалось выставить Узун-Хаджи ярым противником немусульманской цивилизации
.jpg){kind=link}
