О гивойтах упоминает Ян Ласицкий (р. 1534). Матей Стрыйковский (р. 1547) рассказывал, что под главным алтарём в виленской кафедральной церкви видел подземелье, в котором в языческие времена содержали и кормили священных змей[1]. Исследователь литовской мифологии Теодор Нарбут относил их к божествам[2]. Польский автор книг по истории и этнографии Юзеф Игнацы Крашевский в своей работе «Искусство у славян» (Шаблон:Lang-pl, 1858) описывал языческое святилище в Вильне, в котором содержали и поклонялись гивойтам[3][4].
Гивойте представляли собой символ вечности, так как раньше полагали, что змеи не умирают, а, сбрасывая каждый год свою старую шкуру, вместе с этим молодеют и возрождаются[1].
В рукописи Стрыйковского 1578 года, написанной Юргию Олельковичу, князю Слуцкому «O początkach, wywodach, dzielnościach, sprawach rycerskich i domowych sławnego narodu litewskiego, żemojdzkiego i ruskiego, przedtym nigdy od żadnego ani kuszone, ani opisane, z natchnienia Bożego a uprzejmie pilnego doświadczenia» есть отрывок, в котором описывается война Кейстута с немцами, сжигание пленного немецкого рейтера и крики литовцев. В этом отрывке содержатся упоминания и о Гивойте.
“
Kiejstut zaś z Żmodzią, z Litwą leśnymi ścieżkami
Przyciągnął pod Augenborg, obronny Niemcami
A dobywszy go mocą, zburzył wkoło włości
...
A Kiejstut z nabożeństwa sam się krzyżem ściele,
Wąż ksykając wznosi łeb, czołgając się śmiele
Czołem mu wszyscy biją, Giwojte! wołając, Giwojte muszu Dewos! Dewos! powtarzając.
Zatym z ołtarza włokąc przeguby zawiłe
Skrył się w rozpadłą grobów usutą mogiłę.
W tym rejtera w zupełnej zbroi pochwycili,
A związanego z koniem na stos drew wrzucili.
”
Кейстут тотчас с Жмудью, с Литвою лесными тропами
Пришел под Аугенборг, укрепленный немцами,
А взяв его силой, разрушил вокруг волости
...
А Кейстут от благоговения сам крестом на землю ложится
Уж, шипя, поднимает голову, ползая смело
Челом ему все бьют, Гивойтэ! Крича, Гивойтэ мушу Девос! Девос! Повторяя
Затем с олтаря, делая запутанные изгибы,
Скрылся в обсыпавшуюся среди захоронений раскрытую могилу.
Тут же рейтера в полном вооружение схватили,
А связанного с конём на стопку поленьев забросили., [5]
